|
Следовательно, изменения, произведенные с твоим сознанием, должны быть исключительно минимальными, такими, чтобы их хватало ровно настолько, чтобы ты не проговорился в момент возбуждения или беззаботности. Изменения настолько минимальны, что у них практически нет побочных явлений. Вот именно так Демерзель и пытается править всей Империей. - Ну а в случае с Джоранумом? - Тут дело совсем другое. Какие бы ни были у него мотивы, он - ярый, откровенный противник Демерзеля. Несомненно, Демерзель мог бы все переменить, но исключительно ценой таких изменений в личности Джоранума, что в итоге Демерзель просто не смог бы предугадать результатов. И вместо того чтобы рисковать возможностью нанести вред Джорануму, вызывать побочные явления, следствием которых может быть нанесение вреда другим людям, а возможно, и всему человечеству, он должен не трогать Джоранума, не трогать до тех пор, покуда не придумает, не найдет какого-то маленького изменения, совсем крохотного, с помощью которого можно было бы спасти положение, никому не навредив. Вот почему Юго прав, вот почему Демерзель действительно уязвим. Селдон слушал молча. Похоже, он крепко задумался. Прошло несколько минут, и наконец он сказал: - Раз Демерзель не может ничего поделать, значит, этим обязан заняться я. - Он ничего не может поделать, но что же можешь поделать ты? - Я дело другое. Я не связан с Законами Роботехники. Мне нет нужды обременять себя непрерывными мыслями о минимализме. А для начала мне необходимо повидаться с Демерзелем. Дорс разволновалась не на шутку. - Необходимо? Я уверена, демонстрировать ваше знакомство особого смысла не имеет. - Видишь ли, настало время, когда довольно притворяться, будто бы мы с ним незнакомы. Естественно, я не собираюсь наносить ему визит под рев фанфар и с предварительным торжественным объявлением по головидению. Но увидеться с ним мне очень нужно. Глава 5 Селдон безумно злился. Проклятое время, проклятый возраст! Восемь лет назад, когда он впервые попал на Трентор, он бы не задумывался, а действовал. Тогда у него ничегошеньки не было за душой - гостиничный номер и пожитки, которые запросто можно было унести с собой, то бишь свободен, как птица, и мог летать по всему Трентору, куда вздумается. А теперь... Ученые советы, необходимость беспрерывно принимать какие-то решения, работа, работа... Нелегко было бросить все это и помчаться к Демерзелю. Допустим, даже если он сумел бы действительно вырваться - у самого Демерзеля дел было по горло. Да, выкроить время, чтобы они оба имели возможность встретиться, прямо скажем, было нелегко. Нелегко было и смотреть, как Дорс покачивает головой. - Просто не представляю, что ты собираешься делать, Гэри. Он нетерпеливо ответил: - Я тоже, Дорс, не представляю, что мне нужно делать. Надеюсь понять что, но для этого мне надо встретиться с Демерзелем. - Твоя первейшая обязанность - психоистория. Он тебе скажет именно это. - Может быть. Вот я и выясню. И теперь, как раз тогда, когда восемь дней спустя, он выбрал время для встречи с премьер-министром, Селдон получил послание. Старомодные, несколько вычурные буквы загорелись на стенном экране в кабинете Селдона. Содержание послания соответствовало витиеватости каллиграфии: "ПРОШУ АУДИЕНЦИИ У ПРОФЕССОРА ГЭРИ СЕЛДОНА". Селдон несколько мгновений удивленно смотрел на экран. Даже к Императору теперь никто не думал обращаться в таком, столетней давности духе. |
