В сумерках мы увидели небольшой подъем в пустыне – не холм, а так, скорее складка местности. Перфекто закричал:

– Помедленней! Меня сейчас вырвет! Это все пиво!

Абрайра остановила машину и сказала:

– Давай побыстрее!

Перфекто встал, перегнулся через борт машины, принялся расстегивать шлем, потом выпрямился и подозрительно осмотрел горизонт. Снова застегнул шлем, его тревога заразила нас. Мы принялись следить за горизонтом. Перфекто принюхался и сказал:

– Чувствуете запах? Мы все были в шлемах и не могли ощутить запах. – Похоже на цветы. Может быть, орхидеи. Не похоже на пустыню. – Он снова принюхался и посмотрел на меня, потом начал поворачиваться вперед.

Завала крикнул:

– Нет! – ноги его дернулись, он пытался откинуться назад. В тридцати метрах выше по холму из дыры в земле выбралось какое‑то существо, песок и ветки разлетелись во все стороны. Оно поднялось вверх метров на пять, как гигантский красный богомол: заостренная голова с выпуклыми фасеточными глазами, огромные передние лапы, нависшие, как жало скорпиона. Существо щелкнуло клешнями, и я инстинктивно наклонился вперед. Мне в голову полетел шар – с такой скоростью, что увернуться я все равно не успел.

Шар ударился в шлем, меня сбросило на пол. Я посмотрел в небо. Мавро закричал и выстрелил из плазменной пушки, над головой вспыхнула жидкая комета, трижды прозвучали выстрелы. Плазма ударила в грудь животного, и оно с грохотом повалилось на песок. В ушах у меня звенело, я не мог сфокусировать взгляд. Почувствовал запах орхидей, очень сильный, как будто рядом целый цветник.

– «Пустынный владыка»! – закричал Перфекто. – Сбил Анжело и Завалу!

Я почувствовал, что кто‑то тянет меня за руки, оттаскивает назад. Крепкие пальцы раздвигали обломки шлема, убирали их, как скорлупу омара, освобождали лицо. «Eshtoy bien», – сказал я. Все в порядке.

– Анжело жив! – объявил Перфекто, лицо его расплывалось надо мной.

Кто‑то спрыгнул с машины, загремела броня.

– Завала погиб, – сказала Абрайра. – У него пробит череп.

Я не мог поверить в это. С трудом встал на колени. Задняя часть моего шлема уцелела, и я отбросил ее. Абрайра на земле наклонилась к Завале, закрывая его от меня. Защита Завалы осталась цела, но шлем разбит на куски и залит кровью. Мягко светится платиновым блеском грудь, нет ярких точек. Кровь остывает в венах. Абрайра отодвинулась в сторону, открыв лицо Завалы, во лбу дыра, словно от снаряда. Смотрят пустые глаза. Выше на холме дымится туловище «пустынного владыки».

Я вцепился в поручни машины, слезы мешали смотреть. В ушах по‑прежнему звенело, низкая гулкая нота, очень похоже на звуки рога. Все долго молчали, просто стояли неподвижно и смотрели.

– Надо похоронить его, – сказал Перфекто. Абрайра и Перфекто продолжали смотреть на Завалу. Мавро спрыгнул с машины, поискал и принес мне шар – круглый камень размером с большой мандарин, совершенно гладкий, как будто обработанный вручную.

– Сохрани это! – сказал Мавро. – Метательный камень «пустынного владыки». Его отразил твой шлем. Тебе повезло, что ты не погиб.

Что‑то загремело на холме, и туловище мертвого «пустынного владыки» начало приподниматься. Из норы выбиралось другое существо.

– Смотрите! – крикнул я, и из норы высунул голову второй «пустынный владыка».

– Это одна из его самок, «пустынная владычица», – сказала Абрайра, не поворачивая головы. Существо вылезло из норы и уставилось на нас. Толстое брюхо служило противовесом верхней части туловища, голова на тонкой стебельчатой шее.