Англичанка за стойкой знаком подозвала меня, потом взглянула на терминал компьютера. Я оставил Тамару у двери и подошел к столу.

Англичанка даже не посмотрела на меня и не потрудилась спросить, говорю ли я по‑английски.

– Вы должны были пройти обработку в Независимой Бразилии или на борту челнока, – сказала она, кивнув в сторону экрана монитора, на стене: на мониторе виднелся посадочный вход в «Харон», через который двигались тысячи латиноамериканцев, высаживавшихся из челноков. Я удивился, увидев такую толпу людей. Много все – таки бежит нас с Земли. Хотя от них меня отделяла только тонкая стена, я вовсе не был уверен, что доберусь до корабля. – У вас всего несколько минут. Нам нужны образцы тканей для генного сканирования. Закатайте рукав и станьте сюда. – Она вышла из‑за стола и направилась к рентгеновскому микроскопу в углу комнаты.

– Мой геном есть в документах, – сказал я, закатывая рукав. Руки тряслись. – Никаких незаконных генетических структур у меня нет. – Полное сканирование занимает несколько часов; в таком случае, я не успею к отлету «Харона».

Она посмотрела на мои дрожащие руки и равнодушно объяснила:

– Больно не будет. Это стандартная процедура для всех улетающих на Пекарь. Нам необходимо установить природу всех ваших усовершенствований.

Достав пластиковый прибор для забора образцов тканей с десятком различных игл, она поднесла его к моему запястью, потом отняла и положила в микроскоп. Щелкнула переключателем. Микроскоп испустил несколько скрежещущих звуков и начал читать мой геном, на экранах нескольких мониторов появились схемы моей ДНК. Я с облегчением увидел, что на каждом экране отдельная хромосома; нет перекрестной проверки для точности. Это сберегает много времени.

Сидящий у стены человек, который был сильно навеселе, спрашивал у своего компадре [1]:

– Не понимаю… С кем… с кем мы будем воевать?

– С японцами.

– Но я думал, мы будем работать на японцев? – недоумевал пьяный.

– Si Мы работаем на «Мотоки», а они японцы. Но будем воевать с ябандзинами, а они тоже японцы.

– Ага. Яба… яба… да что это за название?

– Означает «варвары».

– Не хочу воевать с варварами, – пьяный, похоже, искренне обиделся, – варвары – мои лучшие друзья.

– Никому не говори об этом, иначе потеряем работу, – предупредил третий.

Увидев, что микроскоп заработал, женщина за столом попросила мое удостоверение личности; я отдал его и прошел сканирование сетчатки. Потом она добавила:

– Когда челноки из Независимой Бразилии разгрузятся, мы откроем эту дверь и начнем окончательную обработку. Иммунизационные уколы будут сделаны вам на корабле. До того времени можете сесть и отдохнуть, мистер Осик.

Я сел поближе к выходу, в стороне от всех остальных, и подтащил к себе сундук с Тамарой. Человек в серых брюках продолжал петь. Он ни с кем не разговаривал и никому не делал никаких знаков. Что подумают таможенники, когда откроют мой сундук? Они найдут в нем только тощую маленькую ведьму с глазами зомби – Флако это понравилось бы, он бы стал называть ее «Глазки Зомби с головой, полной кошмаров». Но я все равно не хотел отказываться от нее.

Человек за несколько кресел от меня принялся рассказывать смешную историю:

– У меня был друг в Аргентине. Ночью кто‑то разбудил его, постучавшись в дверь.