‑ Машинное отделение наше, ‑ шипение уоки‑токи сообщило Первому, что пора приниматься за вторую часть операции.

‑ Второй этап. Повторяю: второй этап, ‑ даже не убрав рацию, командир диверсантов натянул на голову противогаз.

Присутствовавший рядом Двенадцатый уже откручивал вентиль на баллоне с газом. Команде американского корабля, построенного специально для поддержки десантных подразделений ‑ и даже успевшего выпустить сотню снарядов по японским позициям на Окинаве ‑ предстояло столкнуться со снотворным газом. В этот момент Первый еще раз возблагодарил Бога, что президентэ оказался достаточно умен, чтобы раздобыть чертежи этого монстра. Иначе нужные клапаны его команда искала бы до посинения.

Многочисленные группы южно‑американских спецназовцев, с успехом взявших под контроль ключевые точки линкора, в том числе и блокировавшие в кубриках многочисленную команду, получив приказ командира, натягивали противогазы и откручивали вентили на баллонах, бесконечным потоком идущих теперь уже и с берега ‑ майор Родригес, взявший на себя самую тяжелую часть операции, про захват порта не забыл, отправив туда одну из лучших своих команд.

Газ, практически не видимый ‑ но зато хорошо слышимый в шипении многочисленных емкостей, начинал свое беспощадное расползание по вентиляционной системе «Монтаны»…

13 сентября 1946 года.

01:22, Панама, борт эсминца «Элдридж».

‑ Ничего не понимаю. Кто‑нибудь может мне объяснить, какого хрена происходит? ‑ разбуженный вахтенным офицером капитан Стронски протирал глаза, пытаясь понять, что за выстрелы разносятся над водой.

‑ На «Монтане» стреляют, сэр, ‑ ответ вахтенного, ничего не прояснив, только лишь разозлил Стронски.

‑ Это я, черт побери, и так вижу и слышу! Какого хрена они там стреляют, вот что мне интересно!

Узнать ответа на этот вопрос капитану так и не довелось ‑ облепившие дно его корабля мины, заботливо установленные еще одной группой подводного спецназа рванули как раз в этот самый момент…

13 сентября 1946 года.

10:00, Панама, борт линкора «Монтана».

‑ Значится так, мистер, я попробую объяснить в последний раз, ‑ полковник Сезарро погрозил гордо стоящему американцу в военно‑морской форме пальцем и укоризненно покачал головой. ‑ По пунктам. Первое: порт и город наши. Полностью.

‑ Ненадолго, ‑ презрительно скорчил гримасу моряк.

‑ Молчать, ‑ рявкнувший полковник посмотрел на янки достаточно убедительно, чтобы тот заткнулся.

‑ Второе: ваши корабли или на дне, или в наших руках. Все до самой последней лоханки.

‑ И снова: ненадолго.

На этот раз Сезарро не стал ничего говорить, просто несильно ткнув американца в солнечное сплетение. Пока тот пытался отдышаться, бразилец продолжил перечисление:

‑ Третье. Все американцы в этом районе ‑ наши пленники. А это одних только моряков без малого тысяч десять. И четвертое: у вас есть шанс сохранить жизнь себе и им. Для этого достаточно перетащить «Монтану» ко входу в канал. Если вы это сделаете, то вам не только будет сохранена жизнь ‑ вы даже получите относительную свободу перемещения в лагере военнопленных в Сан‑Пауло, ‑ Сезарро взмахом руки остановил собравшегося говорить американца:

‑ И еще. Мы на войне, мистер американец. И у меня есть боевая задача. И если для того, чтобы ее выполнить мне потребуется прикончить пять тысяч янки ‑ я это сделаю. И даже секундных колебаний у меня не возникнет. Поэтому хорошо подумайте, прежде чем отвечать на мой вопрос. От вашего решения зависит судьба довольно большого количества людей.

Коммандер, с ненавистью глядя на одетого в камуфляж полковника, буквально выплюнул:

‑ Да будьте вы прокляты, ублюдки.