Причем, настолько щедро, что в недалеком будущем он, Веня, мог бы купить себе «Рено Меган II».

Кстати, припомнил Веня, там, на берегу Средиземного моря, бросая ему свои часы, Николай крикнул, что они принесут своему новому владельцу много пользы…

Сам Николай, по признанию Инструкции, выравнивал строй фигурок в течение очень долгого времени. Значит, подумал Веня, ему приходилось приезжать к книжному магазине на «Соколе» из своих Химок? Или в Химках тоже есть какая-то своя крышка люка?

Как бы то ни было, волей случая ему, Вене, пришлось сменить Николая.

Веня сделал добрый глоток «Стеллы Артуа» и сразу же осознал, что на этом некое подобие определенности в его логических построениях заканчивается. Дальше начиналась полная неопределенность.

Какой смысл имело это выравнивание строя раз в шесть дней? Инструкция сказал — чтобы на солнце в глубине экрана не было ни облачка? Это было похоже на неведомый обряд непонятного назначения, прямо мистика какая-то.

А что будет, если солнце закроется тучами? Почему этого нельзя допускать?

И отчего Инструкция не имеет права нажимать кнопки, а он, Веня, имеет? Кто дал ему это право, когда дал?

Тут Веня даже поежился, не в первый уже раз осознав, что таинственное вознесение Николая в небо было, безусловно, связано как раз с тем, что он многие годы выравнивал строй.

И есть вероятность, что то же самое ждет, в конце концов, и его самого, если он, компьютерный верстальщик еженедельника «Вольный вечер», как и Николай, многие годы будет раз в шесть дней появляться в пирамиде.

Веня сделал очень большой глоток.

Потом еще один очень большой глоток.

Вместе с тем Инструкция говорил, что вознесение Николая было редчайшим случаем. Значит, вероятность подобного не столь уж высока. К тому же Инструкция говорил еще, что это вознесение было юридически незаконным.

Вдобавок Николай благополучно вернулся, потому что, опять-таки по словам Инструкции, обязательно должен был вернуться.

Тут, однако, было еще над чем подумать, потому что Николай вернулся, вроде как, только отчасти. Что это значит — отчасти?

Веня отпил еще пива. А после этого решил, что надо бы и в самом деле как-нибудь поехать в Химки, хотя бы под предлогом лечения зубов, и обойти все клиники, принадлежащие Николаю.

Тут он сообразил, что фамилии Николая не знает. Значит, вычислить его клиники непросто, но это будет даже интересно.

А еще Веня вдруг понял, что он, пожалуй, уже ничего не имеет против того, что волей случая оказался втянут во все эти невероятные, фантастические события, и что в его жизнь вошел забавный маленький человечек, неизвестно кто, не исключено даже, джинн из арабских сказок.

Во всяком случае, в повседневном и достаточно унылом бытии появилась определенная новизна. И романтическое очарование тайны, о которой не подозревает никто из окружающих.

И загадка, которую столь интересно было бы разгадать.

Любопытно, а знал ли Николай, зачем и кому все это нужно — выравнивать строй фигурок внутри экрана? И где находится эта пирамида Хеопса, чудесным образом возведенная явно в среднерусской полосе? И кому она принадлежит?

«Нам», сказал Инструкция… Кому — нам?

Веня допил пиво и машинально бросил взгляд на календарь, украшавший кухонную стену. Получилось, что следующее посещение пирамиды, то есть шестой день после понедельника, должно было прийтись на воскресенье.

Вторник, среда, четверг, пятница и даже, по ненавязчивой просьбе Эдуарда Борисовича, суббота, были у Вени до отказа заняты пилотным номером журнала «Эдик».