— Сиди, благодарю вас! Я…

— Тише! Жизнь за жизнь. Ты спас мне мою, а я возвращаю тебе твою. Ты останешься со мной, пока я буду на Цейлоне?

— Я не покину тебя, пока ты сам не прогонишь меня!

— Well, тогда будь готов ехать в Курунегалу, где мы будем ловить слонов.

— Слонов? Тогда нам потребуется много народу, мужчин, женщин, детей. А могу я взять с собой Моламу, цветок души моей?

— Что ж, возьми!

— Тысяча благодарностей! Вы полны добра, как роса облаков, и любви, как звезды ночи. Вишну хранит вас, вас и магараджу из Германистана. Я отдам вам жизнь, только потребуйте!

Глава вторая

ОХОТА НА СЛОНОВ

Цейлон, именуемый англичанами Силон, у древних индийцев назывался Силандив, у греков же — Тапробан. Коренные жители дали острову имя Сингал. Остров отделен от материка проливом, ширина которого составляет шестьдесят морских миль. Цейлон нередко называют Мальтой Индийского океана, благодаря его крайне выгодному в стратегическом отношении положению.

Остров стал известнейшей из английских колоний и находится в ведении одного-единственного губернатора. Все чиновники целиком и полностью зависят от Англии, но в то же время численность белого населения острова едва ли достигает семи тысяч человек.

Местные жители в своих религиозных пристрастиях тяготеют к буддизму; в их крови есть примесь крови малайцев, индусов, яванцев, мавров, португальцев и даже мозамбикских и мадагаскарских негров. Нет-нет, да и мелькнет китайская физиономия, причем хозяев оной здесь не жалуют. Вообще же китайцев частенько называют евреями Востока. Следует заметить, что китаец так же хитер, как и умен, так же энергичен, как и бессовестен. Издавна малайские морские разбойники на своих быстроходных судах отваживались совершать вылазки вплоть до Андаманских и Никобарских островов и бросать вызов хорошо оснащенным европейским кораблям.

Их главарем стал китайский капитан, эмигрировавший из страны и, как рассказывали, укрывшийся на одном из островов в Индийском океане. Он собрал банду флибустьеров, которая стала представлять немалую опасность, особенно для небольших судов. «Яндзой», то есть морской черт, — так называли корсаров жители Южно-Китайского моря, и, по всем слухам, было имя это вполне справедливо, поскольку по отношению к своим пленникам они вели себя, как истинные черти.

Об этом-то я и думал, проснувшись на следующее утро и вспоминая китайское судно, столь необычным образом занявшее гавань. Человек с джонки посягнул на возлюбленную Калади — судно должно иметь на борту людей, доставляемых туда насильно. Уже почти шесть месяцев не прекращался северо-восточный муссон, в это время парусному судну крайне затруднительно, а подчас и невозможно держать курс на норд-ост. Могла бы джонка при своеобразии ее мачт и парусов держаться этого курса?

Мне представлялось вполне вероятным, что у них был замысел укрыться от муссона за западным берегом острова. Но что они будут делать там, куда не заходил еще ни один китайский корабль? «Дзик, дзик, дзик!» — раздалось внезапно звонко и живо под зеркалом. Зверьком, отвлекшим меня от моих мыслей, оказался геккон. Было похоже, что, возвращаясь с ночной охоты и с трудом пытаясь отыскать вход в собственное жилище, он не забывает тем не менее и о моем присутствии, восстанавливая таким образом некий статус-кво в деле распределения главенствующих позиций в доме. Для человека несведущего геккон — явление чрезвычайное, даже, я бы сказал, отнюдь не домашнее. Однако эта маленькая, юркая ящерка вхожа в каждое жилище — днем она скрывается в щелях стен, а ночью выходит на охоту на спящих насекомых. Поскольку геккон — животное ночное, зрачки его вертикально вытянуты и расширяются лишь в темноте. Благодаря тому, что на лапах его есть присоски, геккон свободно передвигается вверх-вниз по стенам и потолку.