При виде этой твари забившиеся под самый потолок девчонки, похожие на два маленьких солнца, испуганно затрепетали. Да и немудрено. На их месте я бы вообще в щель заныкался, чтобы древняя тварь обо мне не вспомнила и не решила перекусить столь редким деликатесом.

Они и правда поначалу прыснули в сторону, поддавшись безотчетному порыву. Однако когда наблюдатель попытался до меня дотронуться, так же неожиданно передумали. Заколебались. И, перемигнувшись, словно договорившись о чем-то, вопреки всем законам логики стремительно спикировали вниз и ярко вспыхнули, заставив ослепленную тварь непроизвольно отшатнуться.

Вспышка длилась жалкую долю тины. На большее у девочек, видимо, не хватило сил, после чего они все-таки юркнули под упавший с меня во время смены матрицы плащ, где еще остался незаполненным один из кристаллов.

Однако именно в то самое мгновение, когда беспощадный свет осветил все пространство вокруг, я неожиданно понял, что глянцевая плитка на полу вовсе не однородна. Более того, успел подметить метнувшиеся в мою сторону несколько темных пятнышек, которые, пока наблюдатель приходил в себя, торопливо шмыгнули под каблук. Одновременно с этим моего смятенного разума коснулась осторожная, кажущаяся абсолютно невозможной мысль. Следом за ней пришел целый ворох непонятных, но удивительно ярких картинок. Затем пришла еще одна мысль, полная грусти и одновременно сожаления. Но я в ответ лишь широко улыбнулся.

— «Давайте, братцы. Что бы вы ни задумали, я в деле. А если мы и помрем, то вон ту жирную гадину я точно заберу с собой. Работаем!»

О том, что произошло дальше, я могу только догадываться, потому что сумбурные и излишне торопливые объяснения дела нисколько не прояснили. Я знал только то, что мои улишши выжили. И то, что, несмотря на заверения Орли, все-таки сумели восстановить утерянную между нами связь.

Как это произошло, благодаря чему…

Я в тот момент уже не задумывался. Отметил лишь, что теперь ощущаю их даже без Ули. Причем не по отдельности, а как единое целое. Да, они и раньше были частью меня. Само собой, им уже не раз доводилось сливаться. Но если раньше я это, скорее, видел и понимал, то теперь на меня обрушились все их эмоции. Восторг от новой встречи, радость единения, чувство безмерной благодарности за то, что я рискнул, и невыразимой гордости за то, что они сумели ко мне вернуться.

А потом они сделали что-то, отчего у меня пятки стало в буквальном смысле слова припекать. Очухавшийся наблюдатель к тому времени уже проморгался и снова навис надо мной тяжелой горой. Идущий из глубины его жирного тела взгляд подавлял. Он требовал покорно склонить голову. Подчиниться. Отдать ему себя без борьбы. И порядком удивился, обнаружив, что на моем разуме вновь возникла ментальная защита. А на резко истончившейся коже одна за другой начинают проступать фэйталовые чешуйки.

Я, правда, этого не планировал. В какой-то момент я почти полностью утратил контроль над собственным телом. Поэтому Изя, ловко его перехватив, решил действовать по собственному усмотрению и теперь торопливо отращивал нам новые зубы, когти и даже, по-моему, еще один хвост.

Энергии на трансформацию хватало с избытком: чудом выжившие улишши каким-то необъяснимым образом отдали ее столько, что я в ней уже не просто задыхался — я почти тонул. Причем это была не магия, нет. Это была прохладная, легкая, покорная и вместе с тем прекрасно знакомая мне сила, которую я в последнее время так часто и порой бездумно заимствовал из барьера.

Неожиданная догадка мелькнула и исчезла, ненадолго осветив мою обретшую спокойствие душу.

Наблюдатель, заметив подозрительные изменения, тревожно булькнул, а потом и попятился, совершенно правильно расценив угрозу в моих внезапно загоревшихся руках.