— А как тебя по-настоящему зовут? — с набитым ртом спросила девочка.

— Ну и нафига тебе знать?

— Просто так. Вот хочется, пока мозги не пропила! — Ксюша почти вызывающе допила полстакана шампанского и налила ещё пузырящегося напитка.

Эм покачал головой:

— Ты слишком много знаешь.

— Ага, потом тебе придется меня убить?

Шампанское явно отзывалось у неё в голове. Эм поднял глаза к небу — господи, сделай так чтобы она напилась и уснула, а он будет её рисовать!

— Ксения, ты ещё подросток и какие-то вещи не понимаешь. Если я решил всем представляться псевдонимом, то на это имею свои основания.

— Тебя разыскивает полиция?! — восторженно спросила она. Серые глаза блестели, и это был не просто блеск. А пьяный блеск.

— Ты маньяк-убийца? — она перешла на шепот, и Эм едва удержался от смеха. — Ты убьёшь меня и нарисуешь моё тело с кровью повсюду?

Нет, это уже не смешно. Ксюша проглотила ещё полстакана шампанского, и Эм решительно встал, отобрал у неё из-под носа бутылку. Ксюша, почти давясь, выпила остатки и швырнула в него стаканом:

— Не подходи! Маньяк!

— Опомнись, сумасшедшая!

— Кто, я? Это ты ненормальный! — Ксюша встала, пошатнувшись, глаза её были тёмными из-за расширенных зрачков. Эм нахмурился — что ещё выкинет этот ребёнок?!

— Это не я девочек голышом рисую! И не у меня в телефоне рисунки мёртвых ручек!

— Ксюша, уймись! Ты ничего не поняла!

Он отвернулся к телевизору, нашёл любимый алкоголь и отхлебнул порядочный глоток. Постоял, смакуя его во рту — так обычно быстрее забирает, потом обернулся:

— Идиотка ты малолет…

Ксюши в комнате не было. Хорошо, что он оглянулся, иначе болтал бы в пустоту. Торбочка и туфли стояли у дивана, не хватало только бутылки «Советского», и Эм потер ладонью лоб. Неужели пошла допивать в туалет? Руку бы отбить об её задницу! И самому себе врезать хорошенько. Ну нафига он ей купил шампанского?!

Эм прислушался, но вопреки ожиданию не услышал звуков блевания из туалета. А блевать она будет и не один раз. Ладно, подождём.

Он доел свой обед, спрятал в холодильник Ксюшину порцию, выпил два глотка виски и решил постучаться в клозет. Хоть бы не померла, засранка, с неё станется!

Поскрёбся в дверь и прислушался. Молчание. В голове включилась пожарная сирена. Для порядку Эм ещё раз позвал:

— Ксюша, я вхожу!

И распахнул дверь.

Ксюши в туалете не было.

— У ёпть…

Эм запустил руки в волосы и хорошенько дернул. Боль отрезвила его. Девчонка ушла, босиком, без сумки и с полупустой бутылкой. Пьяная. Не дай бог, под машину попадет! Эм вернулся в комнату, схватил ключи, бумажник и потянулся было за виски, но отдёрнул руку. Нет уж, на них двоих достаточно одной алкоголички!

На улице он осмотрелся, пряча глаза от солнца под ладонью. Ни в одной стороне Ксюши не было видно. Он сел в машину, завел мотор и вырулил на улицу, справедливо рассудив, что пойти девчонка могла лишь направо или налево до ближайшего перекрестка.

Глаза заболели от солнца, а голова от напряжения. Он высматривал тонкую девичью фигурку, отлично сознавая, что она может уже и не держаться на ногах, может валяться где-нибудь в цветах или на крылечке. Да пусть бы и валялась, лишь бы не на мостовой в луже крови.

Эм поежился от одной мысли об этом. Нет, Ксюшиной смерти он точно не выдержит, будет лучше на скорости в бетонную стену! Миленку не уберег… А теперь еще и козявка!

Он бросил взгляд на часы. Нет, босиком Ксюша бы так далеко не забралась… Он развернул «Рено» прямо на проезжей части, не заботясь о возмущенно бибикнувшем ему «Форде», и всё так же медленно, всматриваясь в окрестные закоулки между домиками, поехал в другую сторону.