– Тебе пришлось нелегко, – сказал он, ни о чем не спрашивая.

Уголки ее губ дрогнули, она кивнула.

– Я рада, что побывала там. – Она и в самом деле так считала. Из‑за Билла, из‑за Ральфа, из‑за себя самой. И еще потому что" как ни странно, в этом она видела свой долг перед Питером и перед страной.

– Предлагаю тебе съездить домой и немного прийти в себя. Отдохни и принимайся за дело. Пиши что хочешь. Ты прекрасно справилась с заданием, но теперь, я думаю, лучше вернуться к старым темам.

Пакстон была тронута, ей и самой хотелось того же, но ее интересовал еще один вопрос. Что будет с той колонкой, которую она вела, присылая материалы о Сайгоне.

– А «Вьетнамские репортажи»? Их будет продолжать кто‑то другой?

Эд с улыбкой покачал головой. Все они, журналисты, такие – относятся к своим колонкам, как к собственным детям.

– Никсон обещает прекратить войну. А пока она не Кончилась, думаю, мы обойдемся репортажами «Ассошиэйтед Пресс» из Сайгона.

– Да, там работают отличные ребята, – сказала Пакстон, думая о Ральфе.

Эд Вильсон гордо улыбнулся.

– Ты была одной из них, Пакстон, – сказал он. – Ты приятно удивила меня. Я и не предполагал, что из тебя может выйти такой репортер. Я‑то думал, ты через месяц сбежишь, перепугавшись до смерти.

– Сначала я действительно боялась, но по крайней мере знала, что делаю что‑то полезное.

– Ну конечно. А последнее время я стал опасаться, что мы здесь в Сан‑Франциско больше тебя не увидим. – Он нахмурился. – Вообще‑то чего ты там так задержалась?

На миг Пакстон растерялась, не зная, что сказать. Человек, которого она любила, погиб, а другой…

– Я… Я так вошла в эту жизнь… Нелегко было бросить все и уехать.

– Ну я так и думал. Хорошо, теперь отдыхай, возвращайся через пару недель, когда придешь в форму.

«Интересно, когда это будет», – подумала она и взглянула на часы, вспомнив, что ей еще нужно найти комнату в гостинице.

Однако оказалось, что в редакции об этом уже позаботились.

– Мы заказали тебе номер в «Фермонте». Марджори хотела, чтобы ты остановилась у нас, но я подумал, что тебе сейчас надо как следует отдохнуть, и лучше бы ни от кого не зависеть. – В разговоре с Марджори он добавил еще, что Пакс могла привезти из Вьетнама какую‑нибудь болезнь, так что будет лучше, если она остановится не у них, а где‑то еще.

Ей предоставили машину и шофера; Вильсоны пригласили на обед. Однако к этому времени начала сказываться девятичасовая разница во времени, и Пакстон с трудом сдерживалась, чтобы не заснуть, глаза так и слипались. Но все же это была волнующая встреча. Пакстон понимала, что все ждут от нее рассказа о том, как погиб Питер, но она и сама толком ничего не знала. Во время обеда Габби без умолку болтала о том, какой умницей стала Марджи, каким бойким карапузом малыш Питер, расписывала свой замечательный дом – обои от Бруншвига, в спальне голубые занавески. Пакстон так устала, что дважды за время обеда по ошибке назвала ее Дебби. Как будто не могла взять себя в руки. Все вокруг казались совершенно чужими. За семь месяцев они стали так далеки. И Пакстон приходилось сдерживаться, чтобы не разрыдаться у них на глазах, настолько ее душило желание встать и заявить, что она больше не в силах выносить всего этого. Ей не хватало звуков и запахов ее комнаты в «Каравелле». Питер… Билл… Когда обед наконец закончился, у Пакстон буквально кружилась голова.

Вернувшись в гостиницу, она легла на кровать, но от усталости, потрясений и обиды заснуть не могла.