Когда они приехали к нему, Питер отнес наверх ее вещи, после чего они спустились вниз – найти газету и выбрать, куда бы сходить в кино. Она чувствовала себя как дома в этом чудесном особняке, построенном еще отцом Эда Вильсона. Она радостно засмеялась, сев в кресло и оглядевшись в милой розовой комнате для гостей. Мебель обита тканью в китайских цветах, на полу – пушистый, теплого солнечного цвета ковер, ванная комната отделана розовым и белым мрамором. Одним словом, комната, как и Питер, воплощали мечту любой девушки.

– Пойдем на «Золотой палец», новый фильм о Джеймсе Бонде? – предложил он, поднявшись к ней с припасенными двумя бутылками пива и пакетом картофельных чипсов. – Ты что‑нибудь ела в самолете? – Он вдруг подумал, что она, должно быть, проголодалась.

– Нас кормили два раза, – улыбнулась она. – Я совсем не хочу есть. – Она сняла туфли и переоделась в джинсы. Она чувствовала себя здесь как дома, тем более вместе с Питером.

Он присел рядом с ней и подвинулся поближе.

– Ты не можешь себе представить, как я истосковался по тебе.

– Я тоже очень соскучилась, – ласково сказала она и обхватила его руками. Они опять начали целоваться, потом медленно опрокинулись на постель и долго лежали, целуясь. Крепко обнявшись, они касались пальцами кожи и гладили друг друга.

Им было спокойно в этой уютной комнате, и через некоторое время он приподнялся и посмотрел вокруг.

– Я никогда не думал, что эта комната так хороша. Может быть, потому, что ты здесь. – Он улыбнулся, целуя ее снова, прижимая ее еще ближе к себе и вдыхая аромат ее духов. Она пользовалась «Фамм», и ему они очень нравились. Само название заставляло его думать о ней – «Женщина». – Может быть, нам стоит встать? – неуверенно предложил он, в глубине души надеясь, что они останутся здесь.

– Да, – вздохнула она, – давай все‑таки встанем.

Они поднялись. Пакстон надела теплый свитер и туфли, и они пошли в кино. После фильма зашли в кафе, съели по гамбургеру и были дома задолго до полуночи. Он пожелал ей доброй ночи и поцеловал напоследок, затем поднялся к себе в комнату.

Весь вечер проговорили, как всегда, обо всем на свете – о семьях, друзьях, последних впечатлениях и о будущем. Через несколько минут после того, как они попрощались и она сидела в ночной рубашке, думая о нем, раздался тихий стук в дверь.

– Да? – Она прекрасно знала, кто это, потому что, кроме них с Питером, дома никого не было.

– Это я, – с улыбкой сказал он и просунул голову в приоткрытую дверь.

– Ну надо же, – засмеялась она. – А я был? подумала, что это грабитель.

– Я соскучился по тебе, – сказал он с видом маленького ребенка и раскрыл дверь. Она увидела, что он стоит во фланелевой пижаме. Питер засмеялся, заметив, с каким удивлением Пакстон смотрит на него. – Я проискал ее десять минут, а то бы уже давно был здесь. – Они засмеялись, и она медленно пошла к нему навстречу, вся светясь юностью и счастьем.

– Я тоже, – мягко ответила Пакстон. В молчании он нажал выключатель, и они оказались в луче лунного света, льющегося из окна.

– Я не знаю, что делать, Пакс. Я не хочу причинить тебе вреда ни сейчас, ни когда‑нибудь… Я так сильно люблю тебя… но я больше не могу сдерживаться.