В аэропорту ее встречал Питер. Едва самолет приземлился в Сан‑Франциско и она сошла на землю, он подбежал к ней, поднял на руки и приник к ее губам. Так он и держал ее, они смеялись и целовались на глазах у прохожих, улыбавшихся, глядя на них. Было приятно смотреть на влюбленных молодых людей и вспоминать, когда ты сам был таким.

– Господи, как я соскучился по тебе, – глубоко вздохнул он, все‑таки опустив ее на землю, и они пошли, держась за руки, за багажом. – Я думал, не выдержу больше и минуты без тебя.

– Я тоже больше не могла ждать. – Она вся светилась от радости.

– Как дела в Саванне?

– Ужасно! – Она рассказала ему все об Аллисон, Джордже, ее летней работе и все, что говорила Квинни, и с сожалением – о том, как замкнута и далека была от нее мать. – Я думаю, она до сих пор не может мне простить, что я уехала в Беркли Впрочем, она все время была такой, просто теперь мне есть с чем сравнивать. – Она имела в виду семью Питера.

– Не расстраивайся, малыш. Теперь у тебя есть я.

Это было смелое заявление, и оно тронуло ее до глубины души. Но небольшая частичка сомнения у нее все равно оставалась. А что, если она изменит свое мнение, или уедет, или влюбится в другую… Она хорошо знала, как опасно любить кого‑то без остатка. Судьба преподала ей этот урок много лет назад с человеком, которого она любила так сильно и который был для нее всем, а потом все это рухнуло в один день, когда его самолет разбился.

– Что мы будем делать сегодня вечером? – спросила она со счастливой улыбкой. По большому счету ей было все равно, что они будут делать, главное, чтобы были вместе. Она ни разу в жизни не была такой счастливой. Может быть, ее подруги в Саванне правы, поспешив выйти замуж и родить детей. Она рассказала Питеру, какое странное чувство появилось у нее при встрече с ними, и он понял, что она еще не готова последовать их примеру. Он понимал ее с полуслова, и она не могла любить его сильнее, чем в то мгновение, когда они сели в машину и начали целоваться – до тех пор пока совершенно не опьянели от этого занятия.

– Что же мы будем делать вечером? – Он пытался заставить себя размышлять, а она смеялась над ним. – Я собирался вернуться в Тахо вечером, чтобы мы могли провести там выходные. Но вчера была буря, и закрыли перевал. Мы можем подождать до завтрашнего утра и, если откроют перевал, отправимся туда. Как насчет еды? Хочешь, сходим куда‑нибудь поужинать или посидим в кино?

Он вез ее в город. А она решала, где будет ночевать: у себя в общежитии или в комнате для гостей у них дома. Родители были еще в путешествии, вся прислуга отпущена на праздники, он настаивал на том, что нет причин, мешающих ей переночевать у него.

– Ты думаешь, мы будем вести себя прилично? – напрямик спросила она.

– Ты хочешь, чтобы мы вели себя прилично? – вопросом на вопрос ответил Питер, нежно держа ее руку.

– Я вообще не знаю, что я хочу, Питер. Я считаю, нам нужно подождать… Но я посмотрела на своих подруг и подумала, может быть, я глупо веду себя?..

– Не смотри ты на них, – ласково сказал он. – Посмотри на меня и па себя. Я сделаю все, что ты захочешь.

Она с благодарностью взглянула на него.

– Я буду спать в комнате для гостей. – Ей не хотелось ночевать одной в пустом общежитии. На самом деле ей хотелось свернуться калачиком рядом с Питером в постели. И она хотела еще большего, но была уверена, что лучше не делать этого.