Питер был общителен со всеми, хотя мать казалась чересчур церемонной, Джордж невыносимо скучен, а Аллисон выглядела безмолвной куклой. Они с Пакстон никогда не говорили, но она несколько раз призналась Джорджу, что не понимает ее. Про себя она считала Пакстон грубой и упрямой. Аллисон весь вечер рассказывала Джорджу, какие занавески она заказала себе в спальню. Питер попытался было рассказать, чем он занимается на Миссисипи, но никто не проявил к этому никакого интереса, и мать решила переменить тему разговора. Питер решил, что Беатрис разочарована тем, чем он занимается, и таким образом помогла ему выйти из затруднения. Но потом понял, что им просто не интересно все, О чем он с таким жаром распространялся. Он вдруг увидел воочию, насколько сложно общаться с родными Пакстон. От них веяло холодом и тоской, как будто их мнения сохранились неизменными со времен средневековья.

Он переключился па разговор о путешествии родителей по Европе, что казалось вполне нейтральной темой. Матери Пакстон показалось любопытным, что люди отдыхают на юге Франции, и как можно более вежливо она поинтересовалась, чем занимается его отец. Питер был удивлен, что Пакстон не сказала ей этого.

– Он… ну… он работает для газеты в Сан‑Франциско. – Он посчитал нескромным сообщать, что отец владеет газетой.

– Как замечательно, – произнесла Беатрис Эндрюз с разочарованными нотками в голосе. – А ты, значит, собираешься стать юристом. – Он кивнул, лишенный дара речи от ее ледяной интонации. Беатрис оказалась в точности такой, как ее описала Пакстон, даже больше того… От ней веяло ледяным холодом. – Отец Пакстон был адвокатом. Ее брат, – и она указала глазами на Джорджа, – врач. – Врач была единственная профессия, которая, по ее мнению, чего‑то стоила.

– Это прекрасно, – ответил Питер, чувствуя, как деревенеет его язык, и желая знать, долго ли ему еще придется разговаривать с ними, и как Пакстон удается жить в этом доме?!

Ничего удивительного в том, что она стала такой грустной, когда вошла в дом. Пакстон была так не похожа на них всех. – Аллисон, а чем вы занимаетесь?

– Я… а почему… Ax… – Аллисон даже вздрогнула от неожиданного вопроса, обращенного прямо к ней, и совершенно растерялась, не зная, что же ответить. Что с тех пор, как окончила школу, искала себе подходящего кандидата в мужья? – Я… я увлекаюсь работой в саду…

– Аллисон оказывает большую помощь нам в Юниор‑лиге, не так ли, дорогая? – пришла ей на помощь миссис Эндрюз.

После чего обратилась к Питеру:

– Ее прапрадядя был генерал Ли. Тот самый генерал Ли. Я уверена, вы знаете, кто это такой?

– Да, конечно. – Питер чувствовал, что сейчас не выдержит и с криком выбежит из комнаты. В его жизни не было более длинного обеда с таким молчанием за обеденным столом, неловкими попытками поддержать беседу, и только ободрительные подмигивания и похлопывания по спине Квинни и взгляды Пакстон помогли ему вынести эту муку. Казалось, прошла вечность до того, как они вернулись к нему в отель и он сорвал с себя галстук и с рычанием рухнул на кровать. Все было ясно, и вряд ли стоило делиться впечатлением от вечера. Они решили съездить куда‑нибудь немного потанцевать.

– Боже мой, малыш, как ты терпишь? Это самые тяжелые и зашоренные люди, которых я когда‑нибудь встречал.