А в этой семье так. Антон Балашов проигнорировал мнение отца. А дети самого Антона Балашова – это вообще отдельная история. Марат не мог скрыть удивления, когда увидел, как Артур Балашов пьет алкоголь, бокал за бокалом. Парню всего восемнадцать! Красивый настоящей, мужской, неизнеженной красотой, не обделенный ни фигурой, ни ростом, ни, вроде бы, мозгами. Но при этом заносчивый, избалованный, наглый. В общем, типичный мажор. И при всем этом Марат не мог найти в себе того негатива, который испытывал к отцу Артура. Антон Балашов Марату не нравился. Артура Балашова Марату было жаль. Марату почему-то казалось, что из парня может выйти что-то стоящее – если кто-то толковый окажется рядом. Но это явно не Антон Балашов.

Так размышлял Марат, наблюдая за Артуром Балашовом и тем, как тот лихо приканчивает очередной бокал спиртного. А потом все мысли о сыне шефа разом вылетели у Марата из головы. Потому что рядом с братом появилась Милана Балашова.

Она как-то не попадала до этого в фокус внимания Марата, зато теперь – теперь она завладела его вниманием целиком. Если Артур, хоть и много пил, но выглядел в целом прилично – темный костюм, белая рубашка, классические туфли, то с Миланой все обстояло ровно наоборот. Спиртного в руках девушки не наблюдалось, зато внешний вид…

Она тоже в черном. В черном платье. Оно казалось бы даже строгим и похожим на пиджак – лацканы, большие пуговицы. Только это не пиджак, это платье. Рукавов у этого «пиджака» нет, в вырезе видна большая часть груди, а длина у этого платья – самая что ни на есть пиджачная, то есть, едва прикрывает то место, откуда ноги растут.

Марат наблюдал, как Милана что-то сердито выговаривает брату – судя по жестам, по поводу того, сколько он уже выпил, и гадал, мелькнет ли в глубоком вырезе сосок. Пока мелькала только черная кружевная резинка. Однако.

Марат вспомнил свои первые мысли при знакомстве с Миланой – о том, совершеннолетняя ли она. Сейчас таких вопросов у Марата бы не возникло. Дочь Антона Балашова выглядела гораздо старше своих восемнадцати – и не только в откровенном платье было дело. Яркий «взрослый» макияж с густо подведенными глазами и алой помадой делал девушку практически ровесницей своей так называемой мачехи – новой жены отца.

Да, девочка явно созрела. Впрочем, это проблемы ее отца. Примерно через полчаса Марат выяснил, что это его проблемы.

***

– Марат Хасанович, можно, я вас украду?

– Боюсь, я не совсем понимаю вас, Милана Антоновна.

– Папа просил вам кое-что показать.

Так. Только-только Марат решил, что все идет гладко и без эксцессов – и тут такая просьба. Она явно ничего хорошего не сулит.

– Хорошо. Пойдёмте.

Дальше все стало еще страннее, потому что Милана взяла его за руку и повела. Марата сто лет никто не водил за собой за руку, но сейчас он шел.

Марат тщательно изучил план дома и территории и сейчас пытался понять, куда они направляются. Судя по всему, в кабинет Антона Балашова. Его там ждет шеф? Не похоже, буквально две минуты назад Марат видел Антона Балашова на лужайке перед домом в сопровождении нескольких гостей и невесты, точнее, уже законной супруги.

Но именно в кабинете Антона Балашова они в итоге и оказались. Кроме них двоих в кабинете никого не было. Милана сказала, что отец просил что-то показать. Что это может быть? Документы? Видеозаписи с камер наблюдения? Что? Мозг быстро просчитывал варианты. А сам Марат обернулся к девушке.

– Что вы должны мне показать, Милана?

– Вот это.

Она очень быстро двинула пальцами – так быстро, что он не понял, что она делает. И вот уже расстёгнута одна пуговица, две, три. Обе половинки короткого платья сверху расходятся, открывая упругую девичью грудь и плоский живот.