Ледник активно движется. У фирновой границы скорость его движения достигает семидесяти метров в год. Однако далеко не весь лед, отправившийся вниз, доходит до равнин Кумторского сырта. Он тает. Превращается в воду.

Дань, которую платит ледник Петрова своему врагу солнцу, очень велика. За лето на его языке стаивает почти два метра льда, а объем уменьшается на четыре с половиной миллиона кубометров. Но не сразу вода попадает в реки, текущие из под ледника. Она просачивается в глубь ледникового тела, скапливается в трещинах, в подледных водосборах. Когда однажды измерили, сколько воды содержится одновременно на поверхности одного из ледников горного массива Акшийрак, то оказалось, что объем ее почти в три тысячи раз больше среднего за сутки расхода воды в реке, берущей начало с ледника.

Мы взбираемся на ледник и можем теперь увидеть эти кубометры талой воды. Водный поток, протекающий между ледяной стеной ледника и мореной, уходит через грот под лед. Теперь под ногами мы слышим его неистовый рев, усиленный акустикой подледного тоннеля.

Таяние преобразует поверхность ледника. «Скульптор» солнце использует текучие воды в качестве «резца» по льду– весьма своеобразному материалу. Не закрытые от солнца участки тают быстрее, и вот надо льдом встают «грибы» со шляпками из каменных глыб, «муравьиные кучи» – ледяные конусы, прикрытые грязью, в глубь ледника уходят глубокие русла ручьев, текущих в ледяных берегах, в своеобразном ледяном «метро».

– Тише! Тэкэ… – мой спутник резко хватает меня за руку.

Живущие у края льдов.  Не сразу я разглядел его на узком карнизе скалы. Он слегка шевельнул головой, украшенной огромными, красиво загнутыми на концах рогами, и замер, возможно почуяв нас. Превратился в камень, слился со скалой. А потом, поняв по настоящему близость опасности, резко взметнул тяжелой головой и в два прыжка взлетел по крутой скале. Удивительная быстрота и ловкость у этого животного. Только благодаря этим качествам горный козел– тэкэ, киик – сохранился еще в довольно большом количестве в горах Центрального Тянь Шаня.

Сейчас здесь созданы заповедники. Самый крупный из них – Иссык Кульский, включающий все озеро с двухкилометровой полосой вокруг него. Подобные меры помогут спасти уникальный животный мир Небесных гор. Это в особенности относится к Центральному Тянь Шаню, горы и высокие равнины которого населены животными, приспособившимися к жизни в условиях суровой «Киргизской Арктики».

Равнины сыртов и прилегающие к ним горные склоны и ущелья – последнее прибежище киика, архара, легконогого элика (косули). Только здесь можно увидеть их стада в несколько десятков голов, мирно пасущиеся на зеленых карнизах скал или с непостижимой быстротой устремляющиеся вверх, спасаясь от опасности. Пронзительный свист самого опытного тэкэ, предводителя стада, служит сигналом опасности; его можно легко отличить от постоянно звучащего над сыртами мелодичного посвистывания сурков и утреннего резкого, с металлическим оттенком, свиста горных индеек – уларов.

Удивительна приспособляемость животных высокогорья к жизни в разреженном воздухе. Совсем недавно установили, что необыкновенно красивые рога горных козлов и баранов служат не только для украшения. Грандиозные сооружения из рогов помогают избежать животным кислородного голодания. Они имеют большие полости, заполненные внутри костным мозгом, который, как известно, является органом кроветворения. Животное получает дополнительную кровь, что позволяет усваивать больше кислорода.

Мы нашли среди камней морены несколько этих внушительных сооружений, некогда венчавших головы архаров, но ничего не взяли: слишком тяжелой была бы ноша…

Высокогорный архар – родственник домашней овцы. Все многочисленные породы овец выведены из немногих диких разновидностей.