|
Я видел его - он сидел в большом кожаном кресле, закутанный в то самое одеяло, про которое я говорил. Он обернулся, когда я постучал. - Кто там? - заорал он. - Ты, Колфилд? Входи, мальчик, входи! Он всегда орал дома, не то что в классе. На нервы действовало, серьезно. Только я вошел - и уже пожалел, зачем меня принесло. Он читал "Атлантик мансли", и везде стояли какие-то пузырьки, пилюли, все пахло каплями от насморка. Тоску нагоняло. Я вообще-то не слишком люблю больных. И все казалось еще унылее оттого, что на старом Спенсере был ужасно жалкий, потертый, стары халат - наверно, он его носил с самого рождения, честное слово. Не люблю я стариков в пижамах или в халатах. Вечно у них грудь наружу, все их старые ребра видны. И ноги жуткие. Видали стариков на пляжах, какие у них ноги белые, безволосые? - Здравствуйте, сэр! - говорю. - Я получил вашу записку. Спасибо вам большое. - Он мне написал записку, чтобы я к нему зашел проститься перед каникулами; он знал, что я больше не вернусь. - Вы напрасно писали, я бы все равно зашел попрощаться. - Садись вон туда, мальчик, - сказал старый Спенсер. Он показал на кровать. Я сел на кровать. - Как ваш грипп, сэр? - Знаешь, мой мальчик, если бы я себя чувствовал лучше, пришлось бы послать за доктором! - Старик сам себя рассмешил. Он стал хихикать, как сумасшедший. Наконец отдышался и спросил: - А почему ты не на матче? Кажется, сегодня финал? - Да. Но я только что вернулся из Нью-Йорка с фехтовальной командой. Господи, ну и постель! Настоящий камень! Он вдруг напустил на себя страшную строгость - я знал, что так будет. - Значит, ты уходишь он нас? - спрашивает. - Да, сэр, похоже на то. Тут он начал качать головой. В жизни не видел, чтобы человек столько времени подряд мог качать головой. Не поймешь, оттого лион качает головой, что задумался, или просто потому, что он же совсем старикашка и ни хрена не понимает. - А о чем с тобой говорил доктор Термер, мой мальчик? Я слыхал, что у вас был долгий разговор. - Да, был. Поговорили. Я просидел у него в кабинете часа два, если не больше. - Что же он тебе сказал? - Ну... всякое. Что жизнь - это честная игра. И что надо играть по правилам. Он хорошо говорил. То есть ничего особенного он не сказал. Все насчет того же, что жизнь - это игра и всякое такое. Да вы сами знаете. - Но жизнь д е й с т в и т е л ь н о игра, мой мальчик, и играть надо по правилам. - Да, сэр. Знаю. Я все это знаю. Тоже сравнили! Хорошая игра! Попадаешь в ту партию, где классные игроки, - тогда ладно, куда ни шло, тут действительно игра. А если попасть на д р у г у ю сторону, где одни мазилы, - какая уж тут игра? Ни черта похожего. Никакой игры не выйдет. - А доктор Термер уже написал твоим родителям? - спросил старик Спенсер. - Нет, он собирается написать им в понедельник. - А та сам им ничего не сообщил? - Нет, сэр, я им ничего не сообщил, увижу их в среду вечером, когда приеду домой. - Как же, по-твоему, они отнесутся к этому известию? - Как сказать. |
