|
— Не хочу когда-нибудь! — вспылила Лена. Чтобы успокоить подругу, я весело затарахтела: — Наверное, ты права. Мне Александра Андреевна рассказывала, что ее старший сын в шесть лет говорил так красиво, восторженно и грамотно и с такой фантазией, как она даже в пятнадцать лет не умела! А потом он увлекся техникой и потерял способность к образному мышлению, вернее, она у него перетрансформировалась в техническую смекалку. И у нее в детстве был сформирован мощный словарный запас, который в институте в основном пополнился научными терминами. Но с возрастом он уменьшился, потому что нет времени для чтения. Учительница об этом очень сожалеет. Но сочинения учеников очень любит читать. Сегодня я отнесла ей рассказ о том, как жители неизвестной планеты расшифровывали наш алфавит посредством изучения формы рта во время разговора. Пусть посмеется! Давай я и твои стихи покажу ей? Лена не ответила на мое предложение. Она опять погрузилась в себя. — Знаешь, бывает такое, когда внутренние проявления многих читателей совпадают с чувствами героев книг, пусть даже их авторы из пятнадцатого века, значит эти произведения талантливые. А бывает, писатель изображает жизнь вроде бы зримо осязаемо, но непостижимо для обычного человека, значит, он гениально пишет. Так мне кажется, — заговорила Лена отвлеченно, будто сама с собой рассуждала. Опять длительное молчание. — Не понимаю, как можно не любить читать! Разве не у всех с рождения в мозгах и душах присутствует шелест страниц, и желание прожить тысячи чужих, ярких жизней? — это Лена спросила. Я ответила как могла: — Александра Андреевна говорила, что по наследству передается восприимчивость к слову и к определенным наукам. Но любовь к книгам можно еще привить. Лена отозвалась: — Мой Саша правил не знает, но пишет на редкость грамотно, а вот его друг зубрит, только все равно по тридцать ошибок ляпает. — Мало зубрит, — рассмеялась я. — А знаешь, мой друг Сашка недавно сказал: «Меня тоже коснулась эта зараза», — вдруг вспомнила Лена. — Послушай, что он сочинил: Ветер свистит в ушах, Жизнь все равно хороша! Даже когда побьют, Душу мою не сомнут! — Веселый он у тебя, — обрадовалась я, подумав, что настроение подруги улучшается. — Развеселый, аж некуда. У него период уверенности в реальности возвышенных убеждений, она у него проявляется в естественной жажде свершения благородных поступков, — хмыкнула Лена и отвернулась. Я поняла, что это означает: «Не приставай больше на эту тему». «Не вышло!» — отметила я про себя и повела разговор о другом. — Лена, мне кажется, что здесь, в деревне, я ни капельки не поумнела. Просто выросла, научилась выполнять любую деревенскую работу. И все! Понимаешь? И все! Это ужасно. Я не нашла ответы на свои вопросы. Я тупею от однообразной домашней работы, поглощающей все свободное время. Я еще в пятом классе поняла: «В город хочу». Может, будучи взрослой, наверстаю то, что упускаю сейчас. Как и раньше, я часто убегаю от своих грустных проблем в царство белых облаков или в книжные мечты. Знаешь, я недавно по радио услышала хорошее выражение: «Библиотека — место, где человечество напрягает мозги, а душой отдыхает». Здорово сказано! Правда? — Правда. Душа тоже трудится. Ей слишком часто приходится учиться через страдания, — с дрожью в голосе пробормотала Лена. А я уже «завелась»: «Книги восполняют нехватку романтики в нашей жизни, жажды приключений, желания видеть мир ярким, героическим, добрым, честным, загадочным. Они наполняют нас прелестями», — так говорила ваша учительница Лидия Ивановна. Я четко знаю: дома я робот, а в книжках — герой. Я проживаю жизнь каждого любимого героя, вместе с ними упиваюсь очарованием моря, ужасами ночной пустыни. |
