Свободные люди, жители пустыни и обитатели паучьего Города, старые и молодые, все они мирно занимались своими обыденными делами и даже не подозревали, что где-то в это время Избранник Богини Дельты в очередной раз стоит на пороге жизни и смерти.

… Найл очнулся на грязных панелях и сначала долго не мог прийти в себя.

Только ментальный рефлектор оказал ему неоценимую помощь. Развернув медальон к груди, он пережил знакомое покалывание, и рассудок снова вернулся в черепную коробку, причем это произошло мгновенно, и как будто разум влетел в голову откуда-то извне. Память о недавних событиях навалилась на него с невыносимой тяжестью, в сознании точно что-то даже хрустнуло от напряжения.

Пролетело несколько секунд, и он все вспомнил. Смерть Джинджер и взрыв полицейского фургона, отбросивший его на несколько десятков метров и закинувший в соседний двор. Левая рука все еще сжимала портативный компьютер Торвальда Стиига. Найл даже поразился собственным рефлексам. Несмотря на то, что ударная волна подняла его вверх и швырнула оземь, пальцы так и не выпустили кожаный футляр с острыми золотыми уголками.

Только благодаря этому приспособлению, работавшему в том числе и своеобразным электронным маяком, его смог обнаружить Торвальд Стииг в катакомбах огромного города. Найл даже невольно усмехнулся, сообразив, что уже дважды за сегодняшний день смог поговорить с профессором, и каждый раз это было общение с плоским экраном.

«Наряд полиции прибыл по моему указанию, они и доставят вас в мою резиденцию…» – вспыли в его памяти слова Торвальда Стиига.

Если бы не Джинджер с Каннибалом, сейчас он был бы уже в небоскребе.

После взрыва, от сильного удара портативный компьютер, видимо, вышел из строя.

Замерли крохотные кнопки, переливавшиеся раньше разноцветными огнями, а небольшой экран вообще разлетелся вдребезги, засыпав всю внутреннюю поверхность прибора грудой мелких острых кристалликов.

Высыпав этот ненужный хлам на заплеванные каменные панели, Найл нерешительно взглянул на компьютер. Судя по всему, этот аппарат уже закончил свое существование и должен был отправляться на свалку. В любом другом случае Найл без раздумий швырнул бы его в кучи вонючего мусора, служившие главным украшением небольшого двора.

Останавливала только табличка, сделанная в виде сердечка, символа пылкой любви, да надпись: «Дорогому Торвальду… Всегда помни сентябрь. Твоя Мелинда».

С такими словами могли обращаться друг к другу только очень близкие люди, связанные между собой общими воспоминаниями. Сентябрь… что сентябрь? Каждый человек в мире знает, что существует такой месяц, но только для Торвальда Стиига и какой-то неизвестной Мелинды это слово служило тайным знаком, шифром, обозначающим нечто безумно приятное.

Миникомпьютер перестал, на первый взгляд, работать и выполнять свои функции. После небольшого раздумья Найл не выкинул его, а снова спрятал во внутренний карман вакуумной «туники», поместив рядом со складным жезлом.

Силы его после сокрушительного удара еще не полностью восстановились. С трудом поднявшись на ноги, он дошел до подворотни и снова попал на ту узкую, забросанную мусором кривую улочку, по которой утром они вместе с Джинджер и Каннибалом пробирались к подвалу «Зеленых братьев».

Судя по ощущениям, было часов семь вечера. Бесформенные полосы серых облаков наглухо заволокли небо и полностью закрывали солнце, не давая возможности ориентироваться точнее.

Вокруг громоздились мрачные закопченные здания этажей в шестнадцать-двадцать.

Многочисленные глубокие трещины, покрывающие их стены, говорили о почтенном возрасте построек, а разбитые стекла свидетельствовали о запустении и бедности.

Везде валялись какие-то отбросы, тряпье и сломанные, ненужные вещи.