Я оглянулся: остатки бетонной тропинки исчезали метрах в десяти за спиной. Причём так резко, словно дорожку отсекли ножом. Мало того, я вдруг понял, что ограда и будка охранника тоже пропали, потому что с этого места я уже должен был их видеть. И самый большой купол — я не видел его полушария, торчащего из крон деревьев.

— Лес — не тот, — сказал Иван и шмыгнув носом, покачал головой. — Это — не те деревья. Пахнут совсем не так.

Я не очень разбираюсь в растениях, но якуту в этом отношении полностью доверял. Стало быть, произошло одно из двух: или мы так конкретно заблудились, что забрели в незнакомое место, или участок земли с деревьями, строениями, оградой и дорогой просто исчез. И я готов был поверить в первое, как по-дурацки это не звучало, чем принять безумную реальность второго.

— Пройдём чуть дальше, — тихо сказал я и ощутил, как вспотели ладони, сжимающие Бизон.

На что я надеялся? На то, что лабораторный комплекс просто очень хорошо спрятался? Стоит обойти вот это огромное дерево (которое я, хоть убей, не помню) и… И мы ткнулись в глухие заросли каких-то странных кустов с длинными синими шипами. Всё, дальше просто не пройти.

Иван почесал затылок левой рукой, переложил оружие и проделал тут же процедуру правой. Судя по задумчивой физиономии упражнения не помогали.

— Возвращаемся, — тихо сказал я.

4

Когда мы поведали о результатах нашей вылазки, Вера первым делом обнюхала нас обоих. Поначалу я даже не понял, в чём дело, а вот Иван, тот сразу начал посмеиваться. Потом достал из кармана телефон и продемонстрировал сестре всё, что он наснимал с того момента, как мы обнаружили странные кусты. А я, дурак, ещё издевался над спутником…

Короче, подозрение в злостном распитии спиртных напитков оказалось полностью снято. Однако вопрос, что случилось с заброшенной лабораторией так никуда и не делся. Мы ведь ещё некоторое время бродили по берегу и пытались найти ещё одну дорожку, как бы глупо наша попытка не выглядела. Ведь за время, мать его, прожитое здесь, я успел выучить свой участок так, что мог передвигаться по нему с закрытыми глазами.

— Дай сюда, — Вера забрала у Ивана телефон. — Как тут вернуть на начало? Понапридумывают всякое… Ага, понятно.

Сестра ещё пару раз внимательно пересмотрела видео, мимоходом попеняв на избыток нецензурной брани. Сказала, дескать, кто много матерится, большими не вырастут.

— Вот сейчас было обидно, — заметил Иван. Как и все свои соплеменники, большим ростом якут не отличался. — Тем более, что по большей части я вообще молчал.

Ну да, скажем так, я был очень сильно удивлён и недоволен пропажей своего жилища. А ведь только начал к нему привыкать.

Мы сидели в центральной комнате сеструхиных апартаментов и в данный момент здесь присутствовали все, более или менее важные персоны. Если перечислять, начиная с самых важных, то — Степлер, Вера с Муаррат и мелкая шелупонь: я с Иваном и Дина. Собака в разговоре участия не принимала, сосредоточенно выталкивая кашу из миски. Так она делала всегда, когда ей не нравилась еда. В смысле вываливала на пол и с довольным видом удалялась.

Животному приделали колёсики и теперь псина весело каталась, поскрёбывая когтями по деревянному полу. Надо будет на ночь спрятать собаковоз подальше. Иначе мне заснуть не дадут.

Степлер оскорблённый невниманием Веры (сестра оказалась так погружена в просмотр видео, что напрочь игнорировала наглую скотину) принялся нарезать круги вокруг Муаррат.