Как описывать бой с этими самыми дурацкими конструкциями, если их ни в книжках, ни в кино нет, только здоровенные "Тигры"? Ну, несерьезно, читатели не поймут, скажут в маразм старикан впал, фантазер. Или того хуже – дескать, клопов каких-то давил несуразных, вместо того, чтоб "Тигры" жечь, как порядочному. Хотя капитана Трофимова с его экипажем сожгла именно такая хреновина, только на ней пушка 37-мм была приделана не проволокой, а по-настоящему, заводским манером и была потому без колес и станин. Последний раз "Женилетт" увидел Еськов зимой 1942 года, потом не попадались. Да и 37-мм пушечки, столь страшные в начале войны, пропали к середине словно их и не было вовсе. И наглые мотоциклисты куда-то подевались. После Сталинграда не встречались эти хамы больше, к величайшему облегчению. Равно, как и "Штуки" – лаптежники, задолбавшие в первый год не только воем сирен, но и чертовски точными бомбежками.

Так и не заладилось дело с мемуарами. Помер ветеран уже после наступления XXI века. Для него пришло чужое время, непонятное, нехорошее и злое.

9. Николаев толком не оправился от ранения, к которому быстро прицепилось воспаление легких. Чудом остался в живых, обычно с таким "букетом моей бабушки" как изящно выражалась лечащая доктор, не выживали. Капитану же повезло. Правда, после всего пережитого он был ветром качаем и слаб, как вегетарианская кошка – тоже из меткого лексикона докторши, определения.

В действующую армию такую "тень отца Гамлета" забраковали, нашлось местечко в саперном училище, на худой паек тылового норматива. И тут Николаеву опять же повезло – город, в котором училище работало, аккурат был тем местом, где проживала его семья. То ли просто фортуна, то ли кадровики, глянув на бледную немочь, одышливую и тяжело опирающуюся на палку – снизошли, то ли и впрямь там были вакансии, и закрыть их было надо, а на голодный тыловой паек желающих не нашлось.

В домашних условиях, при героических усилиях жены, сапер поправился, хотя прежним уже не стал. И занятия еще долго вел сидя – стоять больше 10 минут для него было серьезной физической работой. В обучение стриженых мальчишек вкладывал душу и самой большой своей наградой считал несколько коротких, деловитых писем-треугольников, где ученики, не привыкшие к письменному труду, коряво, но старательно благодарили за вколоченную науку.

Умер Николаев рано. И довольно странно – от счастья. Отметили очень тепло на работе его 50-летний юбилей, да еще и внук родился. И Николаев просто не проснулся утром. Лежал уже мертвый с улыбкой, напугав проснувшуюся рядом жену до истерики. Увы, эмоции одинаково бьют по организму, что положительные, что отрицательные – не важно.

Хотя, на мой взгляд – лучше помереть от счастья, чем от горя.

10. Прочие участники событий – поскольку фамилии их неизвестны, то и нет возможности отследить их дальнейшую судьбу. Правда, попалось раз Николаеву в газете короткое сообщение про то, что прорывавшиеся из окружения в самом конце войны разгромленные части противника напоролись на мирный медсанбат и атаковали его, чтобы выместить на беззащитных горечь разгрома.

И медики внезапным огнем уничтожили два танка(!!!), бронетранспортер(!!!) и до двух взводов пехоты(!!!), а уцелевших недобитков забрали в плен подоспевшие бравые танкисты. Сначала мудрый Николаев усмехнулся очередной нелепой писанине безграмотных журналистов, потом вспомнил, что Махров в бесконечных своих рассказах вскользь упомянул про то, что кривомордый кадровик медсанбата всерьез опросил его про прибывших с БТ-2 пехотинцев.

Чем-то они понравились кадровику и тот, страшно шепелявя и присвистывая из-за покалеченных челюстей, очень быстро, но подробно и толково узнал – что за люди, почему у них танковый пулемет и – главное – может ли старшина их порекомендовать в санитары этого медсанбата? Как понял Николаев – кадровик сколачивал из санитаров боеспособную группу, что было вполне разумно с точки зрения бывшего сапера.