– Хочешь поменяться?

Упрямая складка прорезала ее лоб.

– Нет.

Она внимательно наблюдала, как Финн опять закинул удочку. Потом решительно смотала леску, поменяла положение и закинула с другой стороны лодки – больше с энтузиазмом, чем с умением.

Финн только ухмыльнулся, глядя на нее, и Дина задрала нос кверху.

– Ну, расскажи теперь о своей семье.

– Мне нечего рассказывать. Родители развелись, когда мне было пятнадцать лет. Я был единственным ребенком. Они оба адвокаты. – Он закрепил удочку, чтобы открыть термос с кофе, и наполнил стаканчики для себя и Дины. – Они очень цивилизованно похоронили друг друга под горами бумаг и решили разделить все имущество пополам. Меня в том числе.

– Мне очень жаль.

– Почему? – просто, без горечи спросил Финн. – В семье Райли не было прочных связей. У каждого из нас теперь своя жизнь, и всех это устраивает.

– Я не хочу критиковать, но это звучит так ужасно холодно.

– Так оно и есть. – Он отхлебнул кофе, наслаждаясь спокойствием прохладного утра, любуясь отражением солнца на воде. – Но и разумно. У нас нет ничего общего, кроме крови. Зачем притворяться, что это не так?

Дина не нашлась, что ответить. Она жила далеко от своей семьи, но всегда чувствовала с ней связь.

– Они могли бы гордиться тобой.

– Уверен, они довольны, что деньги, потраченные на мое образование, не пропали зря. Не смотри так. – Он вытянул руку и похлопал ее по лодыжке. – Я не переживал и не расстраивался. На самом деле это даже благоприятно отразилось на моей карьере. Если у тебя нет корней, то их не приходится обрывать всякий раз, когда получаешь новое задание.

Возможно, этот взрослый человек уже не нуждался в ее сочувствии, но Дина не могла не пожалеть того маленького мальчика, которым он когда-то был.

– Корни не обязательно должны держать тебя на одном месте, – тихо сказала она. – Нет, если ты их умеешь пересаживать.

– Канзас!

– Да?

– У тебя клюет.

– У меня… Ой! – Ее леска дернулась снова. Дина чуть было не подпрыгнула, и, если бы Финн не бросился вперед и не удержал ее, она наверняка перевернула бы лодку. – Что мне теперь делать? Я забыла. Подожди, подожди, – выпалила она до того, как он успел ответить. – Я хочу все сделать сама.

Нахмурившись, Дина сосредоточенно наматывала леску на катушку, чувствуя упрямое сопротивление форели. В какой-то момент она поняла, что надо немного ослабить натяжение. Потом леска опять туго натянулась, и дух соревнования подавил все остальные мысли и чувства.

Когда в конце концов Дина неуклюже бросила свой улов в корму лодки, то со смехом закричала:

– Моя рыба больше твоей!

– Возможно.

Она шлепнула Финна по руке до того, как он успел освободить крючок:

– Я сама.

На востоке солнце уже высоко поднялось над горизонтом, а они ухмылялись друг другу, склонившись над пятифунтовой форелью.

– Это было классно! – Дина возбужденно ходила кругами по кухне. – В самом деле классно. Я чувствовала себя первооткрывательницей. Значит, на обед у нас будет рыбное блюдо?

– Конечно. Мы ее поджарим. Подожди, вначале я разведу огонь в гостиной.