— Воистину, высокая хвала для меча и кузнеца! — выдохнул Керморван, с новым восхищением посмотрев на меч. — И великий подарок любому воину среди людей. Прими мою благодарность, добрый друг, и да не ослабеет моя рука!

Он рассек воздух, сжимая меч одной рукой, затем двумя.

— Превосходное оружие для боя в любой стойке. Готов поспорить, такой клинок не сломается в черепе тролля!

— Это так, — согласилась Илс, снова появившаяся в кузнице. К явному облегчению Керморвана, она надела коричневую тунику с простым узором. В каждой руке она несла по две больших керамических кружки, наполненные элем.

— Но ради эксперимента ты мог бы испробовать его на собственном черепе, — добавила она, проходя мимо, — раз уж под рукой нет ни одного тролля!

Она опустилась на большую наковальню и изящно отпила глоток из своей кружки.

— Мне не нужны доказательства, — скованно отозвался Керморван.

Элоф снова улыбнулся про себя. Похоже, Илс нервировала этого чопорного южанина сильнее, чем целое стадо снежных троллей.

— Для меня этот клинок — свидетельство вашей мудрости и мастерства Элофа, — продолжал воин.

— Что ж, сойдет, — с невинным видом заметила Илс. — Но у нас есть лучшее свидетельство. Он еще не показал тебе?

Керморван вопросительно взглянул на Элофа:

— Ты сделал другое оружие, которое можно использовать против мастера-кузнеца?

Тот кивнул:

— Может быть. Во всяком случае, стоит попробовать.

Илс подалась вперед; в ее глазах поблескивало сдерживаемое возбуждение.

— Он ковал твой меч, когда не мог заниматься другой, более важной работой. Нужно было ждать, пока вырастут кристаллы…

Элоф жестом призвал ее к молчанию.

— Лучше мы покажем тебе, — пробормотал он. — В конце концов, ты воин, а я нет. Скажи, что ты думаешь об этом как об оружии.

Он подошел к угловому столу, где лежали предметы доспеха, которые недавно рассматривал Керморван, и выбрал один из них. То была большая латная рукавица на левую руку, сделанная из кольчуги и стальных пластин, достаточно длинная, чтобы прикрывать руку до плеча. Каждый палец был шедевром тончайшей работы из блестящей стали, покрытой угловатыми рунами дьюргаров и кудрявой архаической вязью севера. Сочленения запечатывались плотно подогнанными кольчужными кольцами, тонкими как ткань. Несмотря на кажущуюся тяжесть, Элоф с легкостью надел рукавицу и пошевелил пальцами, как своими собственными. Глядя на его бронированную руку, Керморван заметил некий предмет, вделанный в ладонь. То был большой белый самоцвет, вырезанный в виде круглой пластины, над которой смыкались стальные пальцы.

Элоф окинул взглядом кузницу, закусил губу и подошел к горну. Он протянул свободную руку и принялся качать маленькие мехи, пока они не захрипели, как раненое животное. Угли в горне засияли красновато-белым под пляшущими голубыми язычками пламени. Илс затаила дыхание. Керморван, не веря своим глазам, смотрел, как его друг прикрывает лицо рукой и сует в пекло другую руку, одетую в латную рукавицу.

— Нет! — Мечник в одно мгновение вскочил на ноги, но было уже поздно. Стальные пальцы глубоко погрузились в пасть дракона, пышущую неимоверным жаром. Побледнев, он смотрел, как рука со сжатыми пальцами поднимается из горна подобно кулаку Суртура, будоражащему земные недра. Пламя стекало с него, сталь отсвечивала тусклым пагубным сиянием. Затем мало-помалу пальцы начали разжиматься.