Перед входом был припаркован черный «БМВ» с включенными фарами. Кто-то сидел за рулем. Вобрав голову в плечи, Свистун отправился под дождем в кофейню, но тут у него за спиной отчаянно загудел «БМВ». Свистун стремительно обернулся. Неужели Баркало и Джикки Роджо уже нашли его? И кто-нибудь стоит в подворотне, взяв его на мушку?

Стоял, однако же, не убийца, а Эммет Тиллмэн. В шестисотдолларовом костюме, положив руку на открытую дверцу машины. Интересно, со вздохом облегчения подумал Свистун, как бы актер выглядел в дешевой одежде? Тиллмэн между тем вернулся в машину и потянулся открыть пассажирскую дверцу. Свистун сел в салон. В машине пахло кожей высшего качества. Если бы прямо сейчас Свистуну предложили продать душу за то, чтобы разбогатеть, он замешкался бы с ответом.

– Что это вы тут околачиваетесь? – спросил Свистун. – Хотели найти меня, так могли бы посидеть в кофейне.

– Буриданов осел, если вы понимаете, что это такое, – ответил Тиллмэн. – И зайти хотелось, и остаться в машине тоже хотелось.

– Шутки шутите. Но почему-то мне кажется, что вам не до шуток.

– Я из Нью-Арка, штат Нью-Джерси. Вам это известно?

– Может, где-то читал. В какой-нибудь газете.

– Девяносто процентов того, что пишется в газетах, херня. И все это знают. Но людям нравится читать херню.

– Так вы не из Нью-Арка?

– Да нет, я-то как раз из Нью-Арка. Там родился, там провел детство. Отец был пьяницей. Мать… Так что тут как раз все верно. Насчет бедной юности и ночевок в парадных, когда я учился в школе сценического мастерства в Нью-Йорке. Но люди-то считают, что это все херня.

– А, собственно, кому какое дело?

– Да ведь, знаете ли, никому не понравится, если люди начнут думать, будто ты выдаешь себя за кого-то другого.

– У вас что, кризис личности?

– А вы меня не любите, верно?

– Да бросьте, – разозлившись, ответил Свистун. – С какой стати мне вас любить или не любить? Мы с вами едва знакомы. И, мне сдается, вы такой же говнюк, как все кругом. Как я сам, кстати.

– Вот мы и приехали, – сказал Тиллмэн.

Его губы задрожали, что, впрочем, могло сойти и за кривую усмешку.

– Приехали куда? Не тяните резину.

– Ладно. Вы согласитесь со мной, что человек имеет право на малую толику удовольствий. А раз имеет право, то к этому и стремится. И не хочет неприятностей на свою голову.

– Береги платье снову, а жопу смолоду – так это называется.

– Эта авария изрядно встала мне боком. Я хочу сказать: пропустил несколько стаканчиков, собираюсь оттрахать бабенку – и вдруг на дорогу вываливается мертвое тело. От одного этого с ума сойти можно. Но для меня, как выяснилось, только тут и начинается главный кошмар.

– Да неужели?

– Послушайте, вы бы полегче, а! Я наконец-то собрался поступить по справедливости.

– Все. Молчу.

– Когда вы увезли Шилу, я задумался, кому бы мне позвонить. Агенту, продюсеру, адвокату… И знаете, что я понял? Что на самом деле не могу положиться ни на кого из них. Хуже того, я и из друзей-то никого вспомнить не мог. Я хочу сказать – такого, который помог бы и ничего не попросил взамен. И вот я позвонил единственному человеку, который мог бы помочь, более того, который постоянно предлагал мне помощь заранее, так сказать, на всякий случай.

– Уолтеру Кейпу, – сказал Свистун. У Тиллмэна глаза полезли на лоб.

– Откуда вы…

– Не имеет значения.