|
И представленный текст, заметьте, написан до того, как Р. Э. Х. встретил свою настоящую любовь. Я вовсе не пытаюсь предложить вам коан, говоря, что именно отсутствие в то время Вирджинии в жизни Роберта делает ее присутствие здесь, в книге, более заметным, чем в какой-либо другой работе Роберта. Здесь ясно чувствуется, как он томится по ней, по той, что появится в будущем, стремится вообразить ее. Португальское слово saudade, обозначающее «присутствие отсутствия», является сердцем fado; я всего лишь хочу сказать, что чтение этой книги стало для меня не только интеллектуальным, но и эмоциональным опытом. Листая страницы, я все время слышал, как Джанго играет на горько-приторной гитаре. Тот, кто прочтет эту книгу, лучше узнает и Роберта Хайнлайна, и покойную Вирджинию Хайнлайн, я же, к примеру, стремился прочесть представленное произведение всю свою взрослую жизнь.
Судьба преподнесла нам, живущим, неожиданный подарок из потустороннего мира.
Спайдер Робинсон Боуэн Айленд, Британская Колумбия 5 сентября 2003 года
Глава первая
Детям Хайнлайна Скорее это нам, живущим, следует посвятить себя завершению начатого ими дела… чтобы наша нация с Божьей помощью возродилась в свободе. Линкольн, из речи на открытии Геттисбергскою кладбища
— Берегись! Крик непроизвольно сорвался с губ Перри Нельсона, когда он рванул руль. Водитель зеленого седана его или не услышал, или не отреагировал. В следующие несколько секунд события проходили перед ним словно в замедленной съемке. Он увидел, как переднее левое колесо зеленого автомобиля проплыло мимо его машины, затем правое колесо его машины переползло через отбойник, машина соскользнула вслед за колесом и зацепилась за частокол. Он смотрел поверх капота и видел перед собой пляж, сорока метрами ниже. Блондинка в зеленом купальнике тянулась к летящему мячу. Она подпрыгнула, чтобы достать мяч, обе руки простерты, одна нога подтянута. Она была очень элегантна. Позади нее волна ударилась о песок. С застывшего гребня капали взбитые сливки. Он снова взглянул на девушку. Она все еще тянулась за мячом. И вот приземлилась, а он оторвался от машины, его развернуло в воздухе так, что девушку он больше не мог видеть. Теперь перед ним оказались камни у подножия обрыва. Они приближались под его взглядом, уже хорошо различались отдельные булыжники. Один камень выбрал его и взял курс на перехват. Камень был симпатичный, с одной стороны плоский и весь сверкающий на солнце. Он повернулся к Перри острым краем и рос, и рос, и рос, пока не заполнил собой весь мир. Перри встал, потряс головой и поморгал. Затем с пугающей четкостью вспомнил увиденное в последние несколько секунд и непроизвольно вскинул руки. Но камня перед его лицом не было. Перед его лицом не было вообще ничего, кроме летящих снежинок. Пляж исчез, обрыв исчез, и весь его мир исчез. Его окружали только снег и ветер, проникающий под легкую одежду. Гложущая боль в области диафрагмы оформилась в острое чувство голода. — Преисподняя! — воскликнул Перри. Преисподняя. Да, должно быть, она, только холодная вместо горячей. Он принялся шагать, но ноги не слушались, а головокружение пошло в атаку. Шатаясь, он сделал несколько шагов и упал лицом вниз. Слабость не позволила ему подняться, так что он решил минутку передохнуть. Он лежал не двигаясь, стараясь не думать, но пришедший в замешательство разум все еще боролся с проблемой. Перри начал согреваться, когда разум нашел решение. Ну конечно! Девушка в зеленом купальнике поймала его и бросила на снежный берег… мягкий снежный берег… приятный теплый снежный берег… приятный теплый… — Вставайте, — трясла его девушка в зеленом купальнике. — Вставайте! Слышите? Подъем! Что ей нужно?.. К черту игры, нельзя же шлепать человека по лицу, если хочется поиграть. |
