– А что с матушкой-то случилось? – не понял Владимир Алексеевич.

   – Я же говорю, «Скорая помощь» приехала. Санитары связали ее и увезли.

   – Так... Чтобы в «психушку» человека отправить, причина нужна. Какие-то поступки неадекватные... И кто-то ведь эту «Скорую помощь» вызвал?

   – Я не вызывал, и профессор не вызывал. Моя баба с его бабой говорила – не вызывал. Должно, сама матушка позвонила, так я думаю. Больше некому.

   – А рабочие в храме? – спросил Кирпичников-старший.

   – Их как увезли, когда батюшку убили, после этого они только за вещами приехали – и сразу, в тот же вечер, по домам. Без хозяина что за работа? Тем более в храме. Это не баню построить. Они мужики-то хорошие, могли бы и без денег работать, и работали же, когда денег не было. Не рвачи какие-то. Но так ведь им сказать надо, что делать. Храм ить, можно такого наворотить...

   – Странная история с матушкой приключилась... – задумался Владимир Алексеевич. – Ну, ладно. Ты, Трофимыч, знаешь, где брата моего похоронили; проводи, покажи. И батюшку тоже...

   – Пойдем. Рядом они похоронены. Потом еще старуху привезли с другого берега, из города. Я что-то и не упомню ее. Родителев ейных помню, а ее самую, так нет. Пойдем, Геннадий...* * *

   Навестив две свежие, но уже изрядно засыпанные снегом могилы на кладбище, отец с сыном сильно расстроили Трофимыча, отказавшись от его предложения навестить профессора, который, как «бывший ученый-химик», научился делать потрясающий, на взгляд старика, самогон, распрощались со своим проводником и выехали от кладбища на дорогу – вернее, на то, что ею называлось. Но старенькая, видавшая все «Нива» со своей задачей справлялась, оправдывая гордое звание внедорожника.

   – Что делать будем? – спросил Геннадий, включая пониженную передачу.

   – Искать... Проверять... Для начала заедем в областную психоневрологическую больницу. В районах, насколько я знаю, таких больниц не бывает. Там есть неврологические отделения, но серьезных больных в них не держат. А если уж смирительная рубашка потребовалась, то матушку сразу отнесли к серьезным больным. Это все равно по дороге в Москву.

   – Знаешь, где она находится?

   – Я знаю только проезд через областной центр. Но язык, говорят, до Киева доведет, так что порасспросим людей...

   – А что нам скажут?

   – Узнаем, где матушка и что с ней случилось. У меня есть опасения, что в «психушке» мы ее не найдем. В районной больнице искать тем более нечего – но мы по пути и тудазаглянем, чтобы не оставлять шансов пресловутому «а вдруг».

   – У меня есть точно такие же опасения. Но отрицательный результат – это тоже результат.

   – И даже более, может быть, важный, чем положительный. Совокупность косвенных улик может составить недостающую прямую улику.

   – Не понял, – признался Геннадий.

   – Наша задача, товарищ капитан, какая?

   – Какая, товарищ полковник?

   – Маму отыскать.

   – Это понятно.

   – Если мы будем уверены, что и матушку из деревни увезли неизвестно куда, то можно более обоснованно предположить, что это звенья одной цепи.

   – Едем, – упрямо стиснул зубы Кирпичников-младший. – А это кто?

   – Трудно сказать. Гости сюда редко наведываются.