— Брюнетка? — нахмурился Вайсер. — Мне она показалась рыжей.

— Нет, рыжая была у Маллоя, — поправил товарища Маккракен. — Умная, как пуговица.

— В свином глазу!

— Нет; та, в «Свином глазу», была блондинкой.

— Эй, я был в «Пастише», и она была рыжей!

— Да? — спросил Уэлк. — И когда же ты там был?

— В двадцать один ровно.

— О, это слишком рано. Ну, а я его видел там, когда мы утром заглянули перекусить, примерно в четыре. Тогда с ним была брюнетка.

Малдун уставилась в свою тарелку. Род ощутил комок в горле. Он пытался найти другую тему для разговора, но мог вспомнить только слова Фесса: «Уборщиков должны видеть, но не должны слышать».

— Джентльмены, джентльмены! — Донаф улыбнулся всем. — Боюсь, что вы меня поймали. Марго — моя двоюродная сестра, она ждала меня, чтобы...

Взрыв смеха заглушил его голос.

— А блондинка была вашей тетей Гретой!

— Нет, она сестра моего друга, который попросил сводить ее на обед, бедняжку. Она очень застенчива и никуда не выходит...

Вайсер взвыл, как вошедшая в форсированный режим турбина, перешел на раскатистый хохот, но потом заметил выражение лица Малдун и сразу смолк.

— А остальные две, — с достоинством продолжил Донаф, — были моими знакомыми; мне просто не удалось по-настоящему организовать встречу заранее.

— Конечно, — с каменным лицом сказал Уэлк.

— Жаль, что у вас не было времени насладиться их обществом.

Маккракен постарался подавить ржание.

— Социальные обязанности превыше удовольствий, — вздохнул Донаф лицемерно. И наклонил аккуратно выбритый пробор в сторону единственной дамы за столом.

— Да, но нужно позаботиться и об удовольствиях, — Уэлк посерьезнел и тоже повернулся к Малдун. — Вы должны время от времени уходить с корабля, инженер. Это существенное подспорье для поддержки вашего эмоционального здоровья.

— В самом деле, Грейс, — искренне поддакнул Маккракен. — Почему бы вам не пойти с нами в следующий раз?

— Вот именно, — озабоченно подхватил Вайсер. — Хватит плесневеть в машинном отделении, девочка! Поживи немного для себя! Тебе это необходимо!

— Нет, — очень тихо ответила Малдун. — Не думаю.

На пути назад в машинное отделение она была очень молчалива. Род, следуя за ней, чувствовал себя неловко Он хорошо понимал, что Грейс хочет остаться одна, но не видел вежливого способа оставить ее. Ему по-прежнему казалось, что он должен завести с ней разговор, хотя понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Когда они пришли, Малдун пробормотала что-то о бумагах и села за свой стол перед терминалом. Род же бесцельно бродил по залу, не зная, что делать, и не желая попадаться расстроенной женщине на глаза. Она нажимала на клавиши, словно те были ее смертельными врагами. Тишина становилась все напряженней, пока Род не начал почти осязать ее.

Наконец он не смог больше выдержать тягостного молчания.

— Мэм, я мог бы взять на себя вахту, если вы...

И замолчал, услышав, что она плачет.

Род пришел в ужас. Он и раньше имел дело со слезами, но эти казались серьезными. Инстинкты так же надежно привели юношу к предмету его вожделения, как и гормоны, но он не знал, что нужно делать в подобных ситуациях.

Наконец он сдался и опустился перед ней на колено.

— Все будет хорошо, — сказал Род проникновенно. — В конце концов все наладится.