10 августа отец и сыновья Дю Пон собственноручно защищали короля и его семью. По одной версии, отец был в Тюильри только с одним из сыновей, с Элетером-Ирене. По другой — с обоими, и три человека всю ночь сдерживали широкую лестницу от напора беснующейся толпы. «Стро­ители светлого будущего» накатывались волна за волной, а маркизы методично били по толпе из пистолетов. Кон­чился порох — рубили и кололи шпагами, держа кинжалы в левой руке. Толпа лезла, махая железом, оскользалась на залитой кровью лестнице, получала железо в первое по­павшееся место, катилась вниз, сшибаемая падалью сооб­щников, потом снова лезла, завывая, махая оружием. И так всю ночь. Под утро революционеры ворвались во дворец через другой вход. Маркизов спас знакомый садовник: дал им одежду переодеться, назвал своими помощниками и вывел наружу. А возле дворца смирно лежали рядком, на­век задрали к небу оскаленные рыла, скрючили в трупном окоченении верхние лапы, посягнувшие на короля, 63 до­хлых революционера. Именно эти создания не будут зака­пывать живыми детей и делать абажуры из человеческой кожи. Не они будут ср... в алтарях церквей и надевать ре­галии епископов на ослов.

К концу якобинского террора маркиза-отца осудили на смерть: «враг народа». По другим данным, осудили и его сы­новей. Переворот 1794-го спас их от смерти на гильотине.

Во время очередного восстания 18 фрюктидора (4 сен­тября) 1797-го дом Дюпонов был осажден, чуть не захва­чен толпой. Снова удалось отстреляться и отбиться, усти­лая падалью «строителей светлого будущего» булыжники узких, кривых парижских улиц. На этот раз маркизам хва­тило. Вся семья бежала в США. Маркизы Дю Пон де Немур стали американцами Дюпонами. Основатели колоссально­го концерна «Дюпон де Немур энд компани». Миллиардеры, откупившие пол-штата Делавэр. В этом разросшемся, до 2 тысяч членов, семействе до сих пор полагается хорошо знать французский и читать на языке подлинника дневни­ки и письма своих предков.

Но вернемся в 1792 год, когда подвиг маркизов Дю Пон де Немур уже оказался ненужным, но ничто еще беспово­ротно не решено.

На втором этапе революции (10 августа 1792 - 2 июня 1793) революционеры создали новый орган власти: На­циональный Конвент. Депутатов в него избирали все муж­чины, достигшие 21 года и не состоявшие в услужении. Таким образом, было ликвидировано деление граждан на «активных» и «пассивных». Раньше в Законодательном со­брании главенствовали жирондисты, а в Парижской ком­муне якобинцы. Теперь те и другие боролись за счастье народа в Национальном Конвенте.

На нервом публичном заседании, 21 сентября 1792-го, Конвент единодушно принял решение об упразднении королевской власти. 22 сентября провозгласил Францию республикой.

Разгорелись ожесточеннейшие споры о дальнейшей судьбе короля. Жирондисты взывали к тому, что консти­туция 1791 г. гарантировала неприкосновенность его осо­бы. Коммуна Парижа, секции, народные общества, клубы и коммуны провинциальных городов добивались предания Людовика XVI суду за измену. В Конвенте их требования поддержали монтаньяры. 15-16 января 1793-го в Конвен­те состоялись голосования по трем вопросам: виновен ли Людовик в злоумышлениях против свободы нации и без­опасности государства; нужна ли апелляция к народу по поводу вынесенного приговора; какого наказания заслуживает Людовик? Король был почти единогласно признан виновным; большинством голосов Конвент отверг апел­ляцию к народу; 387 голосами против 334 Людовик был приговорен к смертной казни. Действительно, чего там апеллировать к народу: «народ» уже заседает в Конвенте.