Охранники дружно замычали.

— То-то же. Вернусь — точно отрублю! — вновь зашипел полковник. — Если орать вдруг начнете.

Охранников подвели к складу со стальной дверью. Михалыч держал в руках коробку с ключами, взятую из помещения охраны. Который из них подходит к двери, попробуй узнай. Охранник мычал.

— Этот, что ли?

Тот быстро кивал.

— Если вдруг напьетесь с горя, возражать не буду. Вообще-то какое у вас горе, если второй раз на свет родились. — И захлопнул за ними дверь.

В помещении ни окон, ни люков. Свет горит, да продукты в коробках. Складское помещение создано для таких вот попоек, как сегодня хозяин организовал. Охранники всю жизнь мечтали сюда попасть. Руки бы вот только развязать. А про то, чтобы вылезти, забыть надо. Вжик — и покатится головушка, глядя на живое еще тело. Лучше молчать. Наверняка там пост снаружи.

На проходной в кресле старшего над нарядами сидел охранник. Его глаза едва двигались по мониторам. Сон — плохая штука. Он подбирается неожиданно. Уже несколько раз клевал носом охранник, но вновь поднимал голову. Второй спит. Хорошо тем, кто время проводит в гостевом домике.

Дверь скрипнула, и в проходной оказался охранник. Он должен заступать лишь завтра. Значит, дремота помешала увидеть его раньше. Но что он здесь забыл? Ему же только утром на работу. И эти, что проверяли, приказали ворота держать открытыми, чтобы начальство могло проехать, не останавливаясь.

— Здорово…

— Привет…

— Дежуришь?

— Дежурю.

— Выползай. Отдежурил…

Рядом стоит еще один. Тот самый, что в казачьей форме мотался до этого по территории. Траву кругом всю выкосил за три дня. Из-под ладони у него черным глазом смотрит большой глушитель. Даже не верится, что бывают такие.

— Мы сами оружие возьмем. Ручки, пожалуйста. И без шевелений.

Обоим резко завели назад руки, уронив туловищем на стол. Перед глазами у охранников ремни сыромятные. Специально показывают. Видели? Не пытайтесь порвать или перетереть… О кирпичную стену, например.

Язык уперся в шершавый кляп. Рот наполнился слюной. Так же задохнуться можно, если насморк у человека, например. Охранник заверещал, бледнея на глазах.

— Что с тобой? Без очереди просишься? — Казак потянул из ножен шашку.

— Дышать нечем. Гайморит у меня…

— Хорошо, — смилостивился казак и тут же развил свою мысль. — Но имей в виду, я позади. Вякнешь хотя бы раз — прощайся со своим гайморитом.

Охранник согласился. На лицо ему накинули грязное полотенце, висевшее тут же на гвозде, и повели обоих в сторону складов. Завели в тоннель. Принимайте пополнение.

— Зря ты его пожалел, — сказал Леонидов. — Паршивая овца может испортить всю отару.

«Испортить стадо может не только овца, но и пастух. Особенно неопытный…» — подумал Кожемякин. Он не хотел брать грех на душу.

Группа по одному вышла из тоннеля и в полный рост, уже не скрываясь за вентиляционными трубами, пошла вдоль складов и завернула за угол. На проходной находился Бутылочкин. Иванов остался на первом этаже в конторе. Он вырубит при необходимости свет по всей территории. С Михалычем шли Леонидов и Коркин. Впереди их ожидал еще один пост. Вышка. Точка, имеющая повышенную огневую мощь.

Резидент прятался за копной. Михалыч взял его за поводок и повел за собой, чтобы не бегать потом в его поисках.

Михалыч приблизился к концу здания и нажал кнопку вызова рации. Иванов ответил.

— Как обстановка?

— Тишина. Но мне кажется, они развязались там. Этот, который без кляпа был…

— Оставайся на связи.