Изменить размер шрифта - +
Небо потемнело еще сильнее. Ричиус бросил последний взгляд на фигуру обезумевшего Тарна и изумленные лица Ангелов Теней, взирающих на яростную стихию, которая поднималась над замком. Одежды Тарна трепетали на ветру. В небесах раздался оглушительный гром; он так сотрясал стены замка, что с башен сыпались обломки камня. Дьяна упала на землю и зажала уши руками. Ричиус закрыл ее своим телом от осколков, отлетавших с растрескавшейся арки ворот.

За стенами замка Ангелы Теней боролись с нарастающим ветром. С деревьев падали ветки, ломались тонкие стволы. Кони вставали на дыбы, отказываясь повиноваться приказам всадников, посылающих их вперед. Вокруг копыт клубился багровый туман. А Тарн стоял крепко, словно скала: высокий, гневный, безжалостный.

– Умрите! – крикнул он.

Новый громовой раскат расколол небеса и потряс землю с такой силой, что несколько коней упали. Ричиус почувствовал, как голову сжимают невидимые тиски, но продолжал закрывать собою Дьяну. Она в отчаянии закричала. Перед замком еще несколько коней зашатались и упали, хрипя, захлебываясь кровью и крича от боли. Ричиус тоже закричал. От жуткого давления резко щелкнули барабанные перепонки. Он пополз к воротам, дрожа и вытягивая вперед сломанную руку.

– Тарн, – крикнул он, – прекратите!

Дрол не обратил на него внимания. Он почти скрылся из виду, окутанный багровой дымкой. Сквозь ее пелену Ричиус разглядел корчащиеся фигуры Ангелов Теней: они хватались за головы, пытаясь не дать им расколоться. А давление воздуха продолжало нарастать. Туман поднимался, унося с собой нечеловеческие крики воинов. Подползая к Тарну, Ричиус почувствовал, что теряет сознание.

– Перестаньте! – простонал он.

Он впивался ногтями в землю, придавленный фантастическим шумом. Тарн исчез – его поглотила багровая буря. Ричиус прижался щекой к земле и, закрыв голову руками, зарылся в траву. Давление наваливалось на него, душило. Силы кончались. Он был уверен, что сейчас умрет. И Дьяна тоже. Но не Шани. Шани останется жить. Ричиус закрыл глаза и перестал сопротивляться боли. Его утешал безмятежный образ дочери…

А потом груз бури внезапно исчез. С трудом приходя в себя, он поднял голову. Утихающий ветерок шевелил клочья тумана. Мир оцепенел. Позади него, у замка, возник странный шум. Он с трудом поднялся на ноги, улавливая чьи-то рыдания:

– Ричиус, – всхлипывая, кричала Дьяна, – где ты?

Оглушенный и растерянный Ричиус выпрямился и, шатаясь, пошел к замку. По щекам текли слезы, прокладывая в грязи светлые бороздки. Он увидел Дьяну, окликавшую его сквозь туман. При его появлении она встала и бросилась к нему. Судорожно обняв его, снова и снова повторяла его имя. Ричиус зарылся лицом в ее волосы.

– Я жив, – приговаривал он. – Жив.

Туман вокруг них медленно рассеивался. Они стояли обнявшись, и в это мгновение обоим пришла в голову одна и та же страшная мысль. Дьяна высвободилась из его объятий и пронзительно крикнула:

– Тарн!

Лента багрового тумана уползла с поляны перед замком, открыв измятое тело искусника. Он лежал на спине, в неловкой, неестественной позе. Его грудь поднималась и опускалась от тяжелого дыхания, ногти скребли землю: он пытался лечь на бок. Ричиус с Дьяной бросились к нему и опустились на колени. Волшебное сияние погасло. Он снова превратился в жалкое существо, искалеченное, харкающее кровью.

– Жена, – прошептал он, – они мертвы?

Дьяна подняла его трясущуюся руку и прижала к своей груди.

– Они мертвы, супруг, – ответила она. – Вы нас спасли.

Фонтан крови ударил изо рта искусника, но под ним промелькнула кривая улыбка.

– Спасены, – выдавил он. – Спасены…

– Тарн, – воскликнул Ричиус, – не шевелитесь! Мы вам поможем…

– Я умираю, – прохрипел дрол, сотрясаемый крупной дрожью, каждое слово для него было пыткой.

Быстрый переход