Этот звук словно бы пробудил меня ото сна.

Вернул к жизни, словно удар электрического тока.

— НЕ-Е-Е-ЕТ! Я не сдамся! — вскричал я. — Я не хочу быть погребенным!

Испытав внезапный прилив сил, я устремился вверх… вверх — сквозь слой земли.

И вырвался на свободу.

Да!

Я снова чувствовал ветер. Такой холодный и свежий.

Я летал над могилами. Вихрь кружил меня над вершиной холма, швыряя то туда, то сюда.

У меня нет никаких сил, понял я.

Я не властен над собою.

Без тела я совершенно беспомощен. Лечу, куда ветер подует.

— Я хочу вернуть мое тело! — плакал я, а вихревые потоки кружили и вертели меня.

Неужели упырь действительно решил забрать мою жизнь?

Неужели он собирается навсегда остаться Спенсером Казимиром?

Нет, решил я. Он — упырь. Мое тело понадобилось ему, чтобы вырваться из могилы.

И теперь, когда он своего добился…

Теперь, когда он своего добился — что он намерен делать?

Мои родители, мои братья и сестренка… неужели они в опасности?!

«Пока не выберешься — не узнаешь», — сказал я себе.

Но как? КАК?

Ух! Порыв ветра швырнул меня вниз.

Я увидел огонек, мерцающий над могильным камнем. Потом еще один. И еще.

Небольшие сполохи яркого света мерцали над каждой могилой.

А потом из тумана начали возникать темные силуэты. Фигуры, поднимались вокруг меня… поднимались из могил.

Люди?

Нет. Не люди.

Тени людей. Их силуэты были бледны, почти прозрачны. Тени парили над могилами и пустыми, безжизненными глазами смотрели в никуда.

Кружась на ветру, я в бессильном ужасе смотрел на подымающиеся фигуры. Я видел людей, старых и молодых, с иссохшей кожей и провалившимися глазами. У кого-то не было рук. У кого-то — зубов.

Некоторые уже почти совсем разложились.

Молодая женщина парила над могилой. Клочья светлых волос облепили череп. На ней было бледно-розовое платье, заляпанное пятнами грязи и наполовину источенное копошащимися белыми червями.

Из могилы поднялся мужчина. Длинные темные волосы спадали вниз — аккуратно зачесанные, они окружали лишь голый череп без кожи и глаз. Из пустой глазницы высунул голову жук. Мужчина усмехнулся мне — ужасной усмешкой раздробленных челюстей.

Тень старухи взметнулась над другой могилой… я ахнул. Блестящие серые слизни — сотни, не меньше! — облепили макушку и затылок ее пожелтевшего черепа.

Она медленно повернулась и уставилась на меня единственным глазом, уцелевшим на лишенном плоти лице.

Мужчина в гниющем черном костюме поднялся из еще одной могилы. Он запрокинул мертвое лицо к небу и разинул рот, словно пробуя ветер на вкус.

А потом тоже уставился на меня.

— Отныне ты один из нас, — прошептал он. Он высунул язык, черный, гниющий, и облизал изрезанные глубокими трещинами губы.

— Ты упырь, — прошептал он. — Ты кладбищенский упырь.

— Ты кладбищенский упырь, — повторила за ним и старуха, скребя пальцами затылок.

— Добро пожаловать! — прохрипел молодой человек. — Добро пожаловать в мир нежити!

— Так легенды не лгали! — выдохнул я. — Упыри действительно встают из могил по ночам! И действительно парят над надгробьями!

— Да. Легенды не лгали, — проскрипела старуха. — Ночами мы бродим по кладбищу. Мы не можем уснуть.

— Будь с нами, Спенсер. Пари вместе с нами над могилами! Отныне ты один из нас. Отныне ты — кладбищенский упырь! — провозгласил мужчина.