Важно каждый раз убеждаться в том, что ребенок знает и понимает, что будет происходить в семье. Нужно проговаривать все словами. Делиться своими ощущениями от происходящего. И, главное, давать возможность ребенку высказывать даже сильные негативные чувства. Не обесценивать их.

Чем труднее становилось с Нэллой, тем больше портились наши отношения с Денисом. Вместо того чтобы занять позицию взрослых людей и объединиться в помощи собственному ребенку — любое негативное поведение это сигнал о том, что маленькому человеку плохо, — мы ушли в выяснение отношений.

— Это ты виновата, что она такая выросла! — обвинял Денис. — Надо было заниматься ребенком.

— Сам виноват в том, что я не могла заниматься ребенком, — возвращала я свою боль, — мне надо было зарабатывать деньги!

— А я тут при чем?!

— А кто на все забил?! Взвалил на жену?

— Мне это было не надо! — козырял он непричастностью. — Я тебе тысячу раз говорил!

Мы изводили друг друга. Унижали. Мучили. В нас не осталось тогда и намека на взрослых людей — от давних обид друг на друга, от застарелого чувства предательства скатывались в скандалы. И никто из нас не догадывался, что нужно прекратить войну, что важно поддержать друг друга в непростой ситуации.

В итоге мы решили разъехаться.

Примерно в то же время меня пригласили на работу главным редактором бортовых журналов авиакомпании, в которой я раньше работала. Зарплату предложили огромную — точнее, я сама назвала сумму в надежде, что на этом вопрос и будет закрыт — но не тут-то было. И я согласилась. К тому же мне казалось, там будет творчество. Можно писать. Можно работать с текстами. И я снова, на свою голову, вышла на работу.

Денис тем временем снял себе квартиру поближе к офису компании, в которой тогда трудился. На этот раз все было официально — мы подали заявление на развод. Мы с Нэллой остались в большом новом доме совсем одни. Зачем только он понадобился мне? Куда было теперь девать эти двести метров?

Конечно, я боялась реакции ребенка на расставание мамы и папы. Помнила собственные неприятные ощущения, когда родители развелись — хотя была уже замужем, все равно это оказалось больно. А Нэлла, казалось, была совсем не против нашего расставания.

— Какая мне разница?! — спросила дочь. — Я же буду общаться с вами обоими!

— Конечно! — я была удивлена, — Но тебя это не задевает?

— Нет, — Нэлла пожала плечами. — а должно?

— Не знаю…

— Не парься, все норм!

— Папа будет приезжать по выходным, — пролепетала я.

— Тем более без проблем.

И мы стали делать вид, что и правда все «без проблем». Полгода жили с мужем каждый сам по себе, зато больше не ссорились. Я увлеклась другим мужчиной. Денис заинтересовался другой женщиной. Наше свидетельство о браке уже лежало, приколотое степлером к заявлению о разводе, в суде. До заседания оставались считаные дни.

И тут мне позвонили из школы, в которой училась Нэлла.

— Диана Владимировна?

— Да.

— Только не переживайте, — от этих слов у меня все похолодело внутри, — Нэлла упала на уроке физкультуры. Кажется, перелом руки.

— Как такое могло случиться?! — от страха за жизнь ребенка, который мгновенно вернулся из прошлого, я потеряла контроль над собой и стала кричать.

— Она сама, ее никто не толкал, — затараторила классный руководитель, оправдываясь, — вы будете писать заявление?! Требовать от школы возмещения ущерба?

— Сейчас не об этом! Вы вызвали «Скорую»?!

— Д-а-а-а.