– А меня, значит, испугался? – посмотрела на него Марианна.

– Отчасти!

– Ну а теперь как же?

Алекс криво улыбнулся.

– А теперь мне уже ничего не страшно!

– Неужели решил?

– Решил! Пусть сын Илюша платит алименты. Нет, я ни за что не откажусь от своего внука! Но, зная, скаредность Ильи, которую он называет экономией, для него это будет большим финансовым ударом. Двадцать лет оплачивать свою подлость!

– Ты уверен, что он не откажется?

Валуев расхохотался до слез.

– Больше всего на свете он дорожит своим дипломатическим статусом и счетом в банке, это у него от матери. Ну а в данной щекотливой ситуации он будет вынужден пожертвовать счетом. Я же буду строго следить, чтобы внук получил самое престижное образование. Пусть папа платит!

Марианна тоже расхохоталась. Вечер перешел в ночь, а они все сидели, тесно прижавшись друг к другу, забыв о времени и совершенных ошибках, не думая о коварстве будущего… они наслаждались настоящим… такое удается редко…

* * *

Гарри и Валерия Бахаревы уехали к сыну в Штаты. Отголоски скандала пересекли океан на скоростных лайнерах. Молодому Арсентию Бахареву, витавшему в моцартовском пространстве, было как то недосуг вникнуть в суть скандала, о котором ему без устали твердили окружавшие его посредственные музыканты. Он отмахивался от них, устремляя свой просветленный взгляд на нотные знаки и исторгая из скрипки божественные звуки. Все могут снести сплетники и завистники – только не безразличие.

Приехавшие родители должны были заставить Арсентия вникнуть в суть вопроса. Правда, когда Лера увидела светлые глаза и радость сына, встречавшего их в аэропорту, у нее отлегло от сердца. «Гения грязь не может коснуться».

– Но зачем делать этот глупый анализ? – удивлялся он. – Если и папа, и ты, мама, и я, знаем, что все написанное первой женой отца – ложь!

Гаррик был растерян и подавлен. Он уже хотел было отказаться от крайней меры установления отцовства, но Лера потребовала довести дело до конца.

– Понимаешь, сынок, мы живем в обществе, хорошем ли, плохом ли – таком, какое есть. Если мы хотим продолжать жить в нем, то вынуждены придерживаться определенных норм. На нашу фамилию брошена тень, раньше ее было бы невозможно отвести, но сейчас мы без труда докажем злопыхателям, что в навете не было ни капли истины.

Гарри кашлянул. Лера правильно поняла мужа: «Ну, уж с Гиртом вы точно были любовниками!» Она взглянула на него: «Не буду и пытаться отрицать! Но Арсентий – твой сын!»

– Ладно, давайте сделаем этот анализ! – согласился Арсентий. – А вообще, я так рад, что вы приехали! Я вам столько хочу показать! Жаль только, что дедушка не смог!

В день получения результатов теста Гарри волновался до дрожи в руках и нервного тика. Ему казалось, что мир рухнет, если Арсентий окажется не его сыном. Но… мир не рухнул! Тест подтвердил, что Гарри – отец своего сына. Даже в день, когда Арсентий появился на свет, Гаррик не радовался так сильно…

Он положил руку на плечо Валерии:

– Отец мне перед отъездом сказал: «Лера может сделать все что угодно, но только не опорочить фамилию Бахаревых!» Он, как всегда, оказался прав!

* * *

Листья вяло кружили над прудом, медленно опускаясь на его сине черную гладь. Маргарита все говорила, перемежая монотонное повествование страстными восклицаниями.

– Зачем? Сама погибла и людей погубила! Все зависть, все ненависть… А за что? – с детской непосредственностью вдруг заглянула она в глаза Кирилла.