Когда Мими вернулась, в ней уже невозможно было узнать ту сломленную, потерянную девушку, какой она была совсем недавно. И Шайлер поняла, что борьба за сердце Джека отнюдь не окончена. Возможно им с Джеком просто не суждено быть вместе и надо просто смириться с этим. Довольно и того, что каждый из них рискнул ради другого всем, включая жизнь. Возможно, воспоминание об этой любви – вот все, что им дозволено. Шайлер не знала. Она знала только, что ей очень много нужно сделать. И если ради этого придется оставить Джека, она ничего не может с этим поделать. Она должна исполнить долг.

Но когда она увидела его и они взглянули друг другу в глаза, Шайлер поняла, что никогда не сможет покинуть его. Джек успешно поправлялся. Он выглядел усталым – но и Шайлер тоже. Им многое довелось пережить за последние сутки.

«Ты здесь, любимый».

«Я не мог быть нигде более».

– Я пришел сразу же, как только получил твое сообщение, – сказал Джек Оливеру.

Оливер вручил ему свой рюкзак.

– Отлет уже скоро. Я бы посоветовал вам поторопиться: в наше время очень муторно проходить регистрацию. Особенно на международные рейсы.

– Ты ему звонил? Оливер, что происходит? – Вопросила Шайлер.

– Я попросил Джека встретиться с нами здесь. Сказал ему, что ты летишь во Флоренцию. И попросил, чтобы он полетел с тобой.

– Оливер!

– Скай, подожди, – прервал ее Оливер. – И не перебивай меня, потому что я должен это сказать. Я знаю, что ты никогда не бросила бы меня. Знаю. И знаю, что ты никогда не смогла бы принять решение, поэтому я принял его за тебя. Ты летишь с ним.

Шайлер поняла, что вот-вот расплачется.

– Олли...

– Ты не можешь сделать выбор между нами. Поэтому я выбрал вместо тебя. Джек может защитить тебя так, как не под силу мне. Вчера, когда Левиафан утащил тебя... я никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным... и я понял... я понял, чем я не могу стать для тебя – так, как может он. – Оливер громко сглотнул. – Лучше пусть ты будешь живой и здоровой... чем со мной.

– Оливер...

– А теперь иди. Пока я не передумал. Но знай, что я прав. Я всегда прав, Шайлер.

Он называл ее по имени лишь тогда, когда речь шла о чем-то очень серьезном. Или когда очень сердился. Возможно, сейчас по обеим причинам.

Оливеру нелегко далось это решение. А Шайлер нелегко было выслушать его.

– А как же ты? – спросила она. – Я отметила тебя...

Священное целование означало, что Оливер будет вечно томиться по ней. Шайлер не могла допустить, чтобы он провел так всю оставшуюся жизнь.

– Со мной все будет в порядке. Вот увидишь. Я не фаталист. Ты ведь будешь звонить мне? Ну, время от времени. Я по-прежнему могу помогать тебе... отсюда. Ну, мне так кажется. Но я знаю, что так должно было случиться. Я чувствую, что так будет правильно... а я никогда не ошибаюсь, как я уже сказал.

Оливер сунул билеты Джеку. Шайлер крепко обняла Оливера.

– Спасибо, – прошептала она.

«Спасибо тебе, что ты любишь меня так сильно, что готов отпустить».

– Да не за что, – отозвался Оливер.

Он улыбнулся, и девушка поняла, что он услышал непроизнесенное. Между ними наконец-то прорезалась связь, связь вампира и его проводника.

– Пока, Олли, – прошептала Шайлер.

– Позаботься о ней, – сказал Оливер Джеку, пожимая ему руку. – Ради меня.

Джек кивнул и энергично ответил на рукопожатие.

– Обязательно.

Оливер помахал рукой им обоим и быстро зашагал прочь, а потом забрался в первое же подъехавшее такси.