М. Борзых, Дмитрий Дубов. Наследник пепла. Книга IIIПламя и месть – 3
Глава 1
— Именем Её Императорского Величества, генерал Паскевич, ярые фон Аден, Краснов, Кемизов, и прочие командиры гарнизона за неисполнение приказа генерального штаба и воли Её Императорского Величества определяются под стражу и направляются в столицу по обвинению в государственной измене! Последние слова генерал Ермолов договорил с таким удовольствием, словно давным-давно хотел задушить или зажарить человека. Вот только возможностей не предоставлялось. А теперь — да. — Не много ли не себя берёте? — поинтересовался Креслав, с насмешкой глядя на пухлого и увешанного орденами генерала. — Может, убавите обороты? — А вас, — сквозь зубы проговорил генерал. — Я бы вообще приговорил к виселице! — За что? — хохотнул бородатый глава рода, словно ему действительно было весело. — За то, что я вам только что тридцать тысяч подданных спас? Ермолов попытался улыбнуться в ответ, но у него ничего не вышло. Поэтому он просто скорчил рожу. — До вас я ещё доберусь, дайте срок! — Ну-ну, — Креслав вмиг стал невероятно серьёзным, переводя взгляд с Ермолова на Паскевича, а затем вниз на поднимающийся генералитет. — Ты даже до них не доберёшься, — он кивнул на генерала южной группировки, Бориса фон Адена и других командиров гарнизона города. — Это ещё почему⁈ — мгновенно взвился Ермолов. — Арестовать! И тут же сопровождавшие его лица в форме тайного сыска звякнули наручниками. Паскевич с равнодушным лицом выставил руки вперёд, даже не думая сопротивляться. — Потому что, — громогласно заявил Креслав, да так, что один из полицейских дрогнул и выронил наручники на землю. — Я требую, — и голос главы рода стал ещё более яростным и громким, отзываясь чуть ли не в отрогах гор и прилетая обратно ещё более усиленным, — исполнения древнего закона, положенного в основу отношений родовичей, властителей этих земель, и империи! Я требую, чтобы наших героев судили на той земле, которую они защитили! Вы никого из них не сможете забрать! Иначе мы разорвём соглашение! — он блеснул глазами. Ермолов явно занервничал, но при этом отступать не собирался. Однако всё зашло так далеко, куда его компетенция не распространялась. Нужно было как-то сохранить лицо и получить у императрицы дополнительные полномочия. Причём всё это Креслав спокойно читал на лице оппонента. — Это невозможно, — заявил генерал. — Если мы оставим подозреваемых тут, вы приложите все силы, чтобы скрыть любые улики! Вы специально хотите воспользоваться своим правом, чтобы следствие развалилось! — Улики? — прогрохотал глава Рароговых, после чего с явным презрением взял Ермолова за рукав и слегка подтолкнул к той стороне вала, которая сбегала в ущелье. — Вон они — твои улики, — и он указал пальцем с выщербленным ногтем на ущелье. — Тысячи три в яме, ещё около пяти в ущелье. Тебе какие ещё улики нужны? — он едва не добавил: «пёс». — В ваших столицах этих улик нет. Так что вот моё слово: расследуйте всё здесь! И, ежели мы и наши защитники нарушили чего, тогда мы ответим. А так — вон с моей земли с такими обвинениями! Причём, пешком! Телепорт я вам не дам! От его слов дрогнули даже бывалые вояки. Все прекрасно знали, что Креслав — отменный дипломат и он никогда не будет говорить с точки зрения силы. Если уж он прибёг к цитированию древнего пункта соглашения, да ещё и пригрозил его разорвать, это не к добру. Даже императрица такое не одобрит. Ермолов же буквально сморщился от злости. Но сделать уже ничего не мог. Он прекрасно понимал, что любая дальнейшая эскалация может привести к таким скандалам, которых в империи ещё не было. |
