— А почему вы решили скрываться? — спросил Костя. — Нет, я знаю, что в нашей стране официально менталистов сейчас почти нет. Но почему? Вы же не задумывали мятеж? Ничего подобного, правда ведь?

— Нет конечно, — грустно усмехнулся Тагай. — Даже в мыслях не было. Но ты даже не знаешь, почему быть в нашей стране менталистами просто опасно?

— Нет, — покачал головой тот. — Я до этого знал только одну категорию граждан, которой быть опасно.

— Скажем так, раньше у каждого рода менталистов с короной был военный контракт, — он посмотрел на меня. — Но постепенно ментальная магия мельчала, и подобных родов становилось всё меньше и меньше. А почему? Да потому, что вместо Стены мы идём во дворец и в основные ведомства типа тайного сыска. Точнее, шли раньше. И нас использовали в качестве оперативной связи для переговоров между правителями и прочими… шишками. А это требует огромного напряжения. И чем больше расстояние, тем больше напряжение, тем сильнее износ мозга. Дед говорил, что в Санкт-Петербурге ещё терпимо было, хотя там тоже не давали восстанавливаться, а как в Екатеринбург переехали, так всё. Род решил сделать вид, что маги слабые пошли. Впрочем, как ты видишь, это было недалеко от истины.

— А в Екатеринбурге чего? — поинтересовался Костя.

Его, кажется, целиком и полностью захватили эмоции Тагая. А тот уже рубил без разбору. Хорошо, что я не уходил в беседу настолько, чтобы забывать о мониторинге коридора. Но там было на удивление тихо. Настолько тихо, что несколько раз я не выдерживал и выглядывал за дверь, но там действительно никого не было.

— Говорю же, — развёл руками Тагай. — Чем больше расстояния, тем быстрее выгорает менталист. Причём, «выгорает» в данном случае не фигуральное выражение. У него реально мозг спекается. Тут при императоре, а затем его детях остался клан Молчащих. Просто они были местные и ничего не боялись, в отличие от нас — Псковских, которых сюда притащили чуть ли не на аркане, да участок, который ты видел, в Селябэ кинули, как кость. Даже не в столице.

Было видно, что Тагай очень сильно разочарован. Иногда он даже говорить не мог, а мысли его путались. Но каждый раз он находил нужные слова и возвращался в общую канву.

— Короче, при деде нынешней императрицы ещё более-менее за регламентом следили да отдыхать давали менталистам. И всё равно до отца нынешней императрицы клан Молчащих, а я напомню, оставался только он, дошёл весьма потрёпанным. Но вместо того, чтобы дать ему восстановиться, отец-император, наоборот, начал выжимать из него все соки. Представь, раз в год-два клан получал своего потомка в гробу и с приколотой к трупу медалькой. Класс? Императора пытались образумить. Но он сказал, что Молчащие — такой же ресурс для империи, как тот же уголь или руды. И использовать его будет сообразно своим целям и в нужном ему объёме. Тогда Молчащие попытались устроить переворот.

— Вот это я уже знаю, — кивнул Костя. — Клан Молчащих вместо с Карагоровыми и Вихревыми пытался свергнуть императора под предлогом того, что он уже не представляет народ по крови. Но Вихрев оказался предателем и донёс Иосифу Светозарову. Вихрева потом убили Молчащие, а уже их перебила императорская гвардия или свои же родовичи. Не помню.

— Не суть, — ответил Тагай. — Мы сейчас не про их историю, а про мою. Я оказался в странном положении. У меня сила вроде бы и есть.