Глупый котенок,   усмехнулся телохранитель, напрягаясь. Видимо, ему все же не дадут сегодня остаться одному.

Новый посетитель появился перед Рэми неожиданно и без предупреждения. Фигура, окруженная ярко желтым сиянием, опустилась на колени, застыла в ожидании.

  Зачем, Арам?   с мукой спросил Рэми, не выдержав напряженного молчания.   Почему не хотите оставить меня в покое? Ради богов, уйти сам, не заставляй тебя ранить. Неужели не понимаешь, что сейчас я не хочу тебя видеть? Не хочу с тобой разговаривать?

  Рань меня, если тебе станет легче,   спокойно ответил хозяин замка, все так же не поднимаясь с колен.   Ты можешь сделать со мной, все, что захочешь, можешь приказать мне умереть,   Рэми вздрогнул... приказать?   Только не говори, что ты мне не доверяешь... прошу. Дай себя осмотреть.

  Зачем?

  Ты ранен, мой наследник. И я хочу тебе помочь.

  Ты еще глупее, чем я думал, Арам. Я не ранен. И мне не нужна твоя помощь...

  Я знаю, что это не так, мой наследник,   спокойно ответил Арам, не поднимая головы.

  Ты дерзишь мне?   удивился Рэми.   А я думал, что вы, виссавийцы, исключительно послушны... мне.

  Тревога сжигает мое сердце, Нериан. Разум мой уже меня не слышит. Я могу думать лишь о тебе, и забота о тебе...

  Обо мне? Или о Виссавии? Кому же на самом деле ты служишь, Арам?

  Ты задаешь сложные вопросы.

  Я уже это слышал. А ты опять уходишь от ответа. Как многое ты готов сделать для своей богини?

  Мне никогда не придется выбирать, Нериан...

  ... Рэми...

  ... Рэми. Ты   любимый сын Виссавии. Служа тебе, я служу ей.

  Даже если я не хочу ей служить?

  Ты плутаешь в темноте, наследник. Я помогу тебе найти дорогу.

  Нужную тебе? И твоей богине? Ты заставишь меня служить ей, любой ценой? Даже убив во мне преданность к Миранису?

  Этого ты боишься?   прошептал Арам, поднимая голову.   Что ты откроешь свои щиты и... станешь слабым. Беззащитным. Рэми... прошу тебя... Не веришь мне?

  А должен? Почему?

  Потому что я люблю тебя,   ответил Арам, и Рэми вздрогнул, вдруг поверив.   Мы все тебя любим... иначе... иначе не смогли бы жить в Виссавии... она поколениями выбирала таких...

  ...дураков?   закончил Рэми.

  Пусть так... прикажи...

  Не верю тебе!

  Прикажи мне умереть, и я умру у твоих ног, мой вождь,   сказал Арам, целуя руки Рэми.   И когда я исполню твой приказ... ты примешь целителя. Прошу...

  Я. Приказываю. Тебе...

Барс ткнул Рэми носом в спину, будто осуждая. Телохранитель вдруг осекся. Роковое слово застыло на губах и все не давалось, сдерживаемое сомнениями. А что если и в самом деле умрет? А ведь умрет же...

  Слушаю, мой наследник,   едва слышно прошептал Арам.   Все, что пожелаешь.

  Дай мне увидеть твою душу, Арам,   так же тихо ответил Рэми.

Арам услышал. Он опустил все щиты, позволил заглянуть в свою душу, и Рэми вдруг понял, что виссавиец и в самом деле готов к смерти, и к горьким словам, и к любому унижению. И в то же время надеется, что Рэми, безрассудное, но горячо любимое дитя его богини, все же образумится, позволит себе помочь.

Рэми вдруг стало стыдно. За свои слова стыдно, за свою боль. Ему и хотелось довериться этому виссавийцу, и в то же время что то внутри сопротивлялось. Даже сейчас, находясь в Виссавии, окруженный любовью ее жителей, Рэми чувствовал себя тут чужаком, пришельцем.