Видимо, битва в Курултае вокруг наследственных законов шла нешуточная, и Таймазов прав: он подтолкнул это дело, и никто иной! ХАК, появившись в Туране, неизбежно становилась третьей силой, более мощной, чем любая оппозиция, и каждый из претендентов на власть желал привлечь ее на свою сторону. Туран, несмотря на обширность своей территории и потенциальные богатства, был страной слабой и нищей: население – меньше трех миллионов, армия – десяток плохо укомплектованных полков, полиция малочисленна и продажна, промышленность в разрухе и денег нет. ХАК могла скупить страну со всеми землями, ресурсами, чиновниками и генералами; ее пришествие сюда было таким же сокрушительно-победным, как интервенции могущественных американских фирм в банановые республики. По сути дела Туран являлся такой же банановой республикой, с поправкой на икру и груши, и против покупки отнюдь не возражал, лишь бы дали побольше и побыстрее. Но в планы Каргина такое не входило – предметом его интереса были и оставались «Шмели». Все остальное – иллюзия, но если кто-то хочет в нее верить, аллах ему в помощь!

    Любопытно, думал он, как отреагирует на склоку в парламенте туран-баша: будет ли следить за ней, как Зевс с Олимпа, или рявкнет на зарвавшихся наследничков? Все-таки наглость с их стороны – он еще жив-здоров, а власть уже делят! При всей неприязни к президенту Каргин отчетливо понимал, что Саид Саидович – не чета своим племянникам и зятю: первая фигура на доске, человек, искушенный в интригах и политических играх чуть ли не со сталинских времен и потому труднопредсказуемый. Не исключалось, что по вопросу преемственности власти было у него собственное мнение.

    Снова звякнул телефон. Несколько секунд в трубке слышалось лишь взволнованное дыхание, потом знакомый голос осведомился:

    – Могу я поговорить с Барышниковым Николаем Николаевичем?

    Радость-то какая! – мелькнуло у Каргина в голове. Ростоцкий Павел Петрович прорезался, ренегат и кандидат технических наук, специалист по автоматике! Интересуется! Все-таки старая дружба не ржавеет…

    Добавив в голос металла, он строго промолвил:

    – По причинам, связанным с состоянием здоровья, Николай Николаевич Барышников не может в данный момент подойти к телефону.

    – Вы? Капитан Бря…

    – Молчать! – рявкнул Каргин. – Никаких имен и званий!

    – Аппарат, с которого я звоню, не прослушивается. Ваш, надеюсь, тоже?

    – Ну, тогда другое дело. Тогда я могу вам сообщить, что Барышникова мы отыскали. Не в лучшем виде, но все-таки живым. Сейчас он на излечении. Вы ведь это хотели услышать, гражданин Ростоцкий?

    В трубке послышался облегченный вздох.

    – Спасибо, капитан. Вы не представляете, какую тяжесть, какую чудовищную ношу… – Снова вздох и даже что-то напоминающее всхлип. – Честно говоря, не надеялся услышать вас, не думал, что вы в гостинице… Но если так получилось, могу я перемолвиться парой слов с вашим… гмм… ну, вы понимаете, кого я имею в виду.

    – Он на задании, – ответил Каргин. Это было чистой правдой: Сергеев с утра исчез, носился где-то по городу, что-то вынюхивал, уточнял и занимался созданием агентурной сети для «Халлоран Арминг Корпорейшн». Или не только для нее.

    – Тогда, может быть, с вами?..

    – Что – со мной?

    – Хотелось бы поговорить. Понимаете, я связан контрактом, но дело не только в моих обязательствах, которые могут быть нарушены той или другой стороной.