Двое задних по-прежнему держали меня за руки. Осталось лишь, сильно оттолкнув ногами землю, взлететь, попутно выбив носком автомат из рук стоявшего передо мной, и таким образом выиграть долю секунды, нужную нападавшим для того, чтобы среагировать и вновь поймать меня в прицел. Они поймают – и представление закончится.

    Получилось же не совсем так. Потому что остальные, окружавшие меня, оказались вдруг на земле, а их оружие – в руках четырех моих сотоварищей. Те двое, что стерегли Рыцаря, лежали в нокауте. Пришлось признать, что мой замысел осуществлять некому.

    – Ну, что сделаем с ними? – спросил Питек. – Может, придушим, чтобы не поднимать лишнего шума? Не то девицы проснутся. А им надо выспаться, им сегодня досталось на месяц вперед.

    – Разберемся, – сказал я ему. И обратился к тому, что еще пару минут тому назад стоял передо мною, вооруженный и самоуверенный:

    – Чего вы хотели?

    Он сперва вхолостую пошевелил челюстью: кажется, я слегка задел его ногой, выполняя прием. Но в его взгляде, не отрывавшемся от моего лица, я не заметил ни обиды, ни упрека; он понимал, что служба есть служба и на ней приходится всяко. И голос прозвучал спокойно, когда тарменар ответил:

    – Было приказано вручить Советнику собственноручное послание Жемчужины Власти.

    – Только-то?

    Капитан уже извлек из объемистого, на длинном ремешке, планшета запечатанный розовым сургучом конверт. От бумаги повеяло знакомым, тонким ароматом, мои ноздри с удовольствием втянули его. Офицер четким жестом протянул пакет мне:

    – Срочно.

    Я взял пакет.

    – И для этого направили чуть ли не целый взвод?

    – Приказано было доставить с почетом, – проговорил он. – Да и в этом лесу стало беспокойно в последние дни…

    – Сейчас уже спокойно, – сказал Рыцарь. Тарменар кивнул:

    – Верю.

    Уве-Йорген взглянул на меня:

    – Ну что – отпустим их подобру-поздорову?

    – Обожди. Прочту.

    Плотный конверт распечатался с громким хрустом. Маленький листочек в нем был сложен вдвое. Косой, размашистый почерк:

    «Ульдемир! Жизнь твоего сына в смертельной опасности. Моя тоже. Срочно нужна твоя помощь. Жду с нетерпением!!!»

    Именно так – с тремя восклицательными знаками в конце. Эти несколько слов занимали весь листок: Жемчужина не любила ограничивать себя ни в чем.

    Похоже, я на какое-то время задумался – судя по тому, что Рыцарь позволил себе тронуть меня за локоть:

    – У нас не так много времени осталось, капитан. Пора собираться.

    Но я уже принял другое решение. Принял с облегчением, и только теперь почувствовал, что оно отвечало до сих пор не осознанному желанию: еще раз увидеться с этой женщиной – и добиться каких-то реальных гарантий благополучия для рожденного ею ребенка; ее ребенка, но и моего тоже. А если для таких гарантий ей нужен я сам – тем лучше.

    – Я увижусь с Жемчужиной, Рыцарь. Думаю, это задержит нас ненадолго. Мастер ведь не ограничил нас определенными сроками. Значит, можем располагать своим временем.