|
– Успех! – Ха! Ха ха ха! – звучно рассмеялся Цинь Ши хуан, воздев руку к темнеющим над ним узорным балкам потолочных сводов. – Вот славная новость! Успех! Нам очень приятно слышать такое. Эй, кто там! Вина советнику. – О благодарю, владыка! – Гао взял у слуги полную чашу, обеими руками высоко ее поднял. – Вечные годы жизни владыке! Вечные годы! – Старательно выпил. Несколько капель пролившегося вина скользнуло по рукаву. – Радуйтесь! Радуйтесь, советник! – велел император, улыбаясь. – Ибо недолог теперь час завершения наших трудов. Вина советнику! – Благодарю, владыка! Обширны милости владыки! – советник подставил чашу слуге с кувшином. – Велики деяния! Вечные годы! Вечные годы! – Гао снова припал к чаше. – Когда же воевода Мин будет здесь? – вопросил между тем Цинь Ши хуан. – Гонец передал, что воевода уже выступил, владыка, – отвечал Гао, преодолевая шум ударившего в голову вина. – Прибытие его ожидается в ближайшие часы. – Прекрасно, – император отдал чашу неслышно приблизившемуся слуге. – Теперь мы повелеваем вам сопроводить нас к наставнику Чжану. – Цинь Ши хуан легко поднялся на ноги. – Ведите нас. Глубоко поклонившись, советник Гао обошел императорское возвышение и зашагал вглубь зала, к одному из крытых переходов – тому, что вел прямо в недра рукотворной горы Лишань, сокровенному августейшему убежищу, куда вход простым смертным был строго заказан. Переход этот, беря начало в боковой стене переднего зала, шел через открытое пространство равнины, скрывался в склоне горы и снаружи день и ночь охранялся гвардейцами, несшими дозор на расстоянии десяти шагов друг от друга. Никто кроме императора не мог без его дозволения ступить в этот переход, и четверо гвардейцев личной охраны, следом за советником и владыкой пересекшие обширный полутемный зал, остались за дверью, а в переход вошли лишь советник Гао, освещавший путь факелом, и следом за ним – Цинь Ши хуан, положив левую руку за отворот халата. Переход длинный и темный – два раза поворачивал, и в этих местах были устроены раздвижные двери. В молчании советник и император достигли первой. Гао свободной рукой отодвинул дверь и, повинуясь взгляду Цинь Ши хуана, переступил высокий порог – отошел на несколько шагов и поднял факел повыше, светя владыке. Цинь Ши хуан, одной рукой подобрав полу халата, а вторую по прежнему держа за пазухой, перешагнул порог – и тут откуда то с темного потолка прямо во владыку Поднебесной ударили небольшие арбалетные стрелы, а следом вниз скользнула тень. Пронесся едва слышный шорох извлекаемого из ножен клинка, и советник Гао от сильного толчка в грудь отлетел в сторону, но тут же извернулся, вскочил, выставив факел. Но что это… Императора в коридоре не было, а перед необъяснимым образом закрытой дверью в полной растерянности замер человек в черном, уже занесший высоко над головой сверкнувший в свете факела меч для удара в то место, где мгновение назад стоял Цинь Ши хуан. Советник не мог пожаловаться ни на быстроту реакции, ни на мощь владения воинским искусством, но заметить, куда подевался император, он не успел. Впрочем, не только он, но и неизвестный убийца тоже. И оба оказались совершенно не готовы к тому, что произошло дальше. Казалось, время удивительным образом сжалось для Гао и убийцы – и одновременно растянулось для Цинь Ши хуана: пока убийца опускал меч и начал уже разворачиваться к советнику, на ходу меняя стойку, а сам советник только еще начал делать первый скользящий шаг в его сторону, взяв факел наизготовку, – неведомо кем закрытая дверь резко распахнулась и в проеме возник император с верным мечом «Нефритовый дракон» в руке. Меч беззвучно хлестнул человека в черном – от левого плеча и до пояса, и булькнувший кровью убийца медленно стал падать наземь, попутно разваливаясь на две половинки. |
