— Меня зовут Гудон, — сказал лоцман. — А тебя? Ох!

— Если не хочешь, чтобы я снова тебя ударил, заткнись со своими вопросами, — повелительно и угрожающе произнес Прадо.

— Очень своевременное напоминание о том, что я должен держать рот на замке. Благодарю вас, благодетельный господин.

Линан не смог понять по голосу лоцмана, с сарказмом или нет тот произнес свою благодарность, да и Прадо не понял этого по невозмутимому выражению лица четта. Гудон смотрел на реку и выглядел так, что его трудно было в чем-либо упрекнуть.

— Куда мы плывем? — спросил Линан у Прадо.

Прадо не обратил внимания на его вопрос, но сам спросил Гудона:

— Далеко ли отсюда до Даависа?

— До Даависа, господин, два дня пути при попутном ветре. При безветренной погоде путь займет дня четыре, или даже больше. Ну, а если с ветром не повезет, то, по крайней мере, дней семь. Если ветер будет и вовсе плохим…

Прадо перебил его.

— Отлично, чтобы там ни было. Так вот, если мы не доберемся до Даависа за два дня, я раскрою твою голову до конца, а потом сброшу тебя в реку.

Для большего впечатления он коснулся рукоятки своего меча.

Гудон энергично кивнул.

— О, конечно. Мне следует делать то, что мне велят, заставить ветер повиноваться мне и доставить вас в Даавис за два дня. Иначе я погибну.

— Присматривай за ними обоими хорошенько, — приказал Прадо Бейзику и направился вперед, чтобы поговорить с Эзором.

Гудон взглянул на Линана.

— Значит, ты не злодей? — Линан отрицательно покачал головой. — А ты тоже сойдешь в Даависе?

— Хватит болтать, — рявкнул Бейзик, направляясь на корму.

Он ткнул пальцем в лоцмана.

— Ты следи за рулем, а ты, — перевел он палец на Линана, — ты просто сиди смирно и тихо.

Линан прислонился спиной к борту. Осторожно он коснулся пальцами своей раны и удивился тому, каким толстым был наложенный на нее шов. Рубец тянулся от левого уха к челюсти. Линан сохранил лишь обрывочные воспоминания от своей первой беседы с Прадо и теперь не мог понять, что же он такое сделал, чтобы заслужить этот рубец. Неужели это произошло всего лишь прошлой ночью? Теперь тот ночной разговор казался невероятно далеким. Принц увидел, как Прадо, разрезав один тюк сена, распределил его между конями. Наблюдая за ним, Линан осознал, что впервые в жизни возненавидел человека так сильно, что с удовольствием убил бы его и ни на миг не пожалел бы об этом.

Ветер изменил направление с северного на северо-восточное. Гудон опытными движениями потянул канаты, чтобы парус баржи оставался тугим, однако на какой-то миг баржа накренилась в сторону. Кони беспокойно заржали и затопали копытами, поэтому Бейзик и Эзор бросились помогать Прадо успокаивать животных.

Линан увидел, что Гудон улыбается ему, и усомнился в том, что баржа накренилась случайно.

— С твоей раной все в порядке? — шепотом спросил он лоцмана, пользуясь тем, что его похитители отвлеклись.

— О да, господин. Я приложил к ней мое зелье хэту, и теперь все будет хорошо.

— Зелье хэту?

— Удивительное снадобье. Оно залечивает небольшие раны, добавляет остроту соусам, придает аромат воде, а если вы подмешаете его в напиток для девушки, то она полюбит вас.

— Откуда ты родом, Гудон?

— Из реки, маленький господин.

— Но ведь ты же четт.

— Да, это верно. Однако в дни моей юности я был путешественником, и ушел далеко от Зеленых Океанов.