— А как насчет Народной рабочей партии? — осведомился Эдди Маккенна.

Дэнни кивнул:

— Базируются в Маттапане . Коммунисты.

— А Союз социальной справедливости?

— Это что, проверка? — поинтересовался Дэнни.

Никто не ответил; все просто смотрели на него пристально и серьезно.

Он вздохнул:

— Насколько мне известно, Союз социальной справедливости — это главным образом кафешные интеллектуалы из Восточной Европы. Категорически против войны.

— Против всего на свете, — добавил Эдди Маккенна. — По большей части против Америки. Все это — большевистские «крыши», их финансирует сам Ленин. Цель — устроить беспорядки в нашем городе.

— Беспорядков мы не любим, видишь ли, — заметил отец.

— А галлеанисты? — спросил Мадиган. — Слышал о таких?

Дэнни снова почувствовал, что все изучающе смотрят на него.

— Галлеанисты, — ответил он, стараясь умерить раздражение в голосе, — это последователи Луиджи Галлеани . Они анархисты, против любого правительства, любой частной собственности.

— И как ты к ним относишься? — поинтересовался Клод Месплед.

— К ярым галлеанистам? К тем, кто бросает бомбы? — уточнил Дэнни. — Они террористы.

— Не только к террористам, — произнес Эдди Маккенна. — Ко всем радикалам.

Дэнни пожал плечами:

— Красные не особенно мне досаждают. Мне кажется, по большей части они безобидные. Они печатают свои газетки, а ночами слишком много пьют и беспокоят соседей, когда принимаются громко петь про Троцкого и Россию.

— Судя по всему, в последнее время положение изменилось, — заметил Эдди. — До нас дошли слухи.

— О чем?

— О планах крупномасштабного мятежа, который будет сопряжен с актами насилия.

— Когда это ожидается? И что именно? — спросил Дэнни.

Отец покачал головой:

— Эту информацию не позволено разглашать без крайней необходимости, а тебе пока нет необходимости ее знать.

— В свое время узнаешь. — Эдди Маккенна одарил его широкой улыбкой. — Мы планируем операцию, которая должна сорвать планы радикалов, Дэн. И нам нужно твердо знать, на чьей ты стороне.

— Ага, — пробормотал Дэнни, еще не уяснив себе, к чему они клонят.

Томас Коглин откинулся назад, в сумрак, сигара в его пальцах потухла.

— Нужно, чтобы ты сообщал нам, что происходит в клубе.

— В каком клубе?

Коглин-старший нахмурился.

— В Бостонском клубе? — Дэнни взглянул на Эдди Маккенну. — В нашем профсоюзе?

— Это не профсоюз, — возразил Маккенна. — Он лишь пытается им быть.

— И мы не можем этого допустить, — вставил отец. — Мы полицейские, Эйден, а не простые трудящиеся. Мы должны придерживаться принципов.

— Каких принципов? — спросил Дэнни. — «К чертям рабочих»? — Он еще раз обвел глазами комнату, всех этих мужчин, собравшихся тут в воскресный денек. Его взгляд упал на Стидмена. — А у вас в этом деле какой интерес?

Стидмен мягко улыбнулся:

— Интерес?

Дэнни кивнул:

— Я просто стараюсь понять, что вы-то здесь делаете.

Стидмен побагровел, скосил глаза на сигару, челюсть у него тяжело задвигалась.

Вступил Томас Коглин:

— Эйден, не следует говорить со старшими в таком тоне.