Невозможно описать, как продолжалось шествие, или, правильнее выражаясь, проползание по поверхности этой трясины! Беглецы не в состоянии были сделать ни одного шага вперед без опасения провалиться.

Но вот, наконец, послышался лай их четвероногого проводника. Казалось, пес должен был находиться в ста шагах с левой стороны, на каком-то возвышении.

— Холмик там! — сказал унтер-офицер.

— Верно, — отвечал Шаллер, — а мы отклонились от него.

Псу удалось отыскать холмик и вскарабкаться на его вершину. Лаем он приглашал всех последовать его примеру.

Местность постепенно поднималась и почва делалась устойчивей. На поверхности холма росли несколько кустов дрисса, за которые можно было ухватиться. Писташ помог взобраться Франсуа.

Было уже около восьми часов вечера. Все расположились у подножия деревьев и попытались заснуть. Только Шаллер и капитан Ардиган делились друг с другом овладевшими их тревогами.

— На каком расстоянии, по вашим расчетам, находимся мы теперь от Голеа? — спросил капитан Ардиган у инженера.

— Скорее всего, от десяти до пятнадцати километров, — отвечал Шаллер.

— Мы прошли, следовательно, половину пути?

— Да, я думаю так!

Медленно текли для них часы этой ночи. Они завидовали крепко спавшим товарищам, но сами уснуть не могли.

Несмотря на скопление электричества в воздухе, грозы не было. Ветер успокоился, но вокруг них постоянно слышался какой-то гул, нарушавший тишину.

Около полуночи этот неясный гул значительно усилился.

— Что происходит? — спросил капитан Ардиган, приподнимаясь с места.

— Не понимаю, — отвечал инженер. — Не гроза ли это вдали? Нет, скорее, можно предполагать, что этот гул доносится из-под земли.

Это могло походить на правду. Еще Рудер заметил, что почва Джерида подвержена довольно значительным колебаниям.

Подземный гул, постепенно усиливающийся, разбудил остальных беглецов. Куп-а-Кер тоже проявлял признаки беспокойства. Несколько раз спускался он к подножию холма, а когда он в последний раз поднялся наверх, было замечено, что он весь мокрый, как будто только что выскочил из воды.

— Да, вода, вода! — повторял унтер-офицер. — И как будто морская вода!

Итак, вокруг холмика оказалась вода, достаточно глубокая для того, чтобы пес смог окунуться в нее. Не произошел ли только что в этом месте провал, вызвавший выход воды из нижних слоев почвы, и не превратился ли телль в островок?

С каким нетерпением и страхом ожидали беглецы наступления утра!

О возобновлении прерванного сна нечего было и думать, тем более что подземный гул постепенно усиливался. Можно было вообразить даже себе какую-то подземную борьбу в глубине шотта, в котором совершался некий переворот. Толчки подчас были настолько сильны, что деревья нагибались, как от урагана, и можно было опасаться, что они будут вырваны с корнями.

Скатившись вниз к подножию телля, унтер-офицер лично убедился в том, что нижние слои последнего находились уже в воде, глубина которой была от двух до трех футов.

Откуда могла появиться эта вода? Вероятно, подземные силы вытолкнули воду через пласты мергеля на поверхность земли, и по причине тех же необычайных физических явлений земная поверхность в этой местности значительно понизилась по отношению к уровню Средиземного моря.

Все эти вопросы проносились в голове Шаллера. Можно ли было надеяться, что с восходом солнца найдутся данные для разрешения их?

Вплоть до утренней зари слышался доносившийся издалека гул, как казалось, по направлению с востока.