Он распаковал их сейчас, аккуратно раскладывая инструменты, стирая жир с лезвий и убирая солому, в которую они были запакованы.

Три пилы, два струга, самшитовый фуганок, четыре криволинейных струга, бесчисленное количество рашпилей, стамесок и долото, горшочки с песком, деревянные, чугунные и железные зажимы, горшочки и кувшинчики с клеем, ступки с пестиками, воск и несколько видов лаков, стальные и чугунные молотки, точильные камни, дрели, три линейки из черного дерева, уголек и мел, ножницы и контурные линейки, лобзик и еще пара предметов, предназначение которых Бардас не смог даже сразу определить. Все новенькие, свеженькие, идеально заточенные.

Закончив раскладывать инструменты, он взял уголь и начал рисовать на лавке схему.

Глава девятнадцатая

Горгас серьезно недооценил мастерство своих лучников. На поверхности реки плавало больше трехсот пятидесяти трупов.

Хорошей новостью было то, что удалось одержать небывалую победу: с незначительными потерями разбить намного более многочисленного противника за очень короткий промежуток времени. Плохая новость заключалась в том, что теперь у них более пятисот заключенных, умирающих от голода и истощения.

Сланцевый карьер был достаточно большим, а его края слишком крутыми, чтобы по ним вскарабкаться. Но он был открыт лучам солнца, и, конечно же, там не было воды. Если даже выдавать каждому солдату всего по полторы пинты воды и по полбуханки хлеба в день, придется начерпать из реки кувшинами почти сто галлонов, пронести четыре мили по неровной дороге, опустить в карьер и снова поднять. Плюс к этому ежедневно где-то нужно будет доставать по шестьдесят подносов хлеба. Ему и без того почти нечем кормить своих солдат. Помимо этого, река забита мертвыми телами, и жители окрестных деревень начали жаловаться, что вода стала красной и вонючей. Горгас решил приказать своим солдатам войти в реку, вытащить из нее опухшие от воды зловонные трупы и уложить их штабелями в три братские могилы. Лишь после этого вояки смогут отдохнуть, заштопать свою поношенную одежду и залечить раны. Если, конечно, им не придется маршировать всю ночь: Горгас слышал, что по Острову бродят еще две вражеские армии.

Есть только одна вещь хуже, чем поражение, сказал кто-то, это победа. Избито, но верно, усмехнулся про себя Горгас. Поверхностный осмотр лагеря расстроил его еще сильнее. Медикаментов не хватало даже для собственных людей, не говоря уже о пленниках. Не нужно быть врачом или ученым, чтобы догадаться: если в ближайшее время заключенных не переведут в другое место, многие из них умрут от заражения крови, дизентерии, голода и ран. При любых других обстоятельствах Горгас не позволил бы такому произойти, однако сейчас… Если хоть один из пленников выживет и вернется назад в Шастел, его рассказов будет достаточно для того, чтобы Скону навсегда стерли с лица земли и из человеческой памяти.

Горгас с болью смотрел на заключенных: одежда пропитана запекшейся кровью, сидят небольшими группками, как дети на повозках с сеном. Но идет война, надо как-то разбираться с ужасными последствиями победы. Он и так уже сделал все возможное.

Горгас стер эту картину из своей памяти и ушел.

В сгоревшую деревню он вернулся как раз вовремя, чтобы услышать печальные новости из комиссариата. Да, луков, стрел, обуви, еды, всего необходимого было предостаточно, но лишь семь телег годились для их перевозки.