- Забудь свою прошлую жизнь, - голос вампира смягчился. – Чем скорее ты примешь настоящее, тем лучше, Лира. И если тебе не хочется повторения сегодняшнего, - а вот теперь в его словах слышалась откровенная ирония. – Ты знаешь, как этого избежать. Просто будь послушной.

Лорд Томас подошёл к креслу брата и встал рядом, небрежно облокотившись и рассматривая меня с отстранённым интересом.

- Смелая какая, ты смотри, - вполголоса произнёс он. – Как принять, что тебе нравится чувствовать себя беспомощной, так не можешь, а как лишить себя жизни, точнее, попытаться это сделать, так откуда только смелость взялась.

Снова проснулся стыд, чем-то язвительные слова Томаса задели за живое. Может, тем, что в них звучала жестокая правда? Что я действительно предпочла малодушный шаг мужеству признаться, что мне было хорошо от этого остро-вкусного ощущения беспомощности, и осознавать, что за мной наблюдали, тоже… нравилось?

- Зачем вы это делаете, милорд? – глухо произнесла я, уткнувшись лицом в колени. – Почему вам доставляет удовольствие такие… вещи?

Я действительно хотела понять, раз мне предстоит с ними жить – чтобы знать, как себя вести в дальнейшем, чтобы не допускать больше такого, как сегодня вечером. Не хочу уподобляться тем игрушкам носфайи, которых я видела сегодня!

- Мы не сделали ровно ничего, что бы тебе не понравилось, Лира, - оборвал меня лорд Томас. – Твои страхи – это уже немного другое, и о них ещё будет разговор. Если их убрать, ведь всё прошло отлично, нет? – я чувствовала его взгляд на себе, но головы не поднимала, однако от последних слов эмоции снова всколыхнулись.

- Судя по вашим довольным лицам, мы можем продолжать отдых все вместе дальше? - ехидно осведомился Том, вздёрнув тёмную бровь, и улыбка стала шире.

Дейн же, аккуратно поставив Лиру в бассейн, снял с неё халат, небрежно отбросив на пол, а девушка, поддавшись секундному приступу вредности, подняла ногу и окатила несносного Палача веером брызг. А через пару минут они уже все втроём с хохотом дурачились, как дети, залив каменный пол водой. Закончилось всё тем, что Том, очень натурально зарычав и скорчив зверское выражение, схватил не успевшую увернуться Лиру в охапку, отчего та тихонько взвизгнула и даже сделала вид, что пытается отбиться, повалил на себя и, обхватив ладонями румяное личико, закрыл ей рот сочным, долгим поцелуем. Ну а чуть позже они отдыхали, неторопливо попивая оставшееся вино, и Лира уже без всякого стеснения удобно устроилась на Дейне, сложив ноги на Томаса. В душе разливалось умиротворение, ни шевелиться, ни разговаривать не хотелось, и уютная тишина окутывала невидимым покрывалом, делая их ещё ближе. Хватало взглядов, мимолётных прикосновений губ, и неуловимого ощущения единства, а бросив взгляд на кулон, к которому Лира привыкла так, что уже даже не замечала, она заметила, что от фиолетового камня исходит неяркое сияние, пульсировавшее в такт ударам её сердце.

В дом они вернулись ближе к вечеру, основательно проголодавшись, а Лира ещё и разомлела после горячего источника, и пока её несли - на сей раз, Том, - успела погрузиться в зыбкую дрёму, прислонившись к его плечу. На озеро опустился тихий, тёплый вечер, на воду легла дорожка расплавленного золота от садившегося солнца. Лира любовалась этой красотой сквозь опущенные ресницы, по губам блуждала мечтательная улыбка, и хотелось, чтобы эти мгновения не заканчивались…

А вот когда они зашли в дом, внезапно над подносом, стоявшим на тумбочке у двери, заклубился зеленоватый туман, в глубине которого вспыхивали звёздочки.