– Ты родителям сказала?

– Нет.

– Что так?

Катя отвернулась от него, закрыла последнюю папку. И решила от ответа уйти.

– Всё готово. Я сейчас разложу всё на столе в конференц зале, а когда совет начнётся…

– Ты не участвуешь.

– Что? – Такого она точно не ожидала. От стола на шаг отступила и в растерянности на Андрея посмотрела.

Он равнодушно пожал плечами.

– Я так решил.

– Почему? Я всегда представляла отчёт.

– А сегодня это сделаю я.

Такая маленькая месть. Жданов смотрел на неё, пытаясь понять, как остро Катя на это отреагировала. Она почувствовала недовольство и даже обиду, но как правильно реагировать – не знала. Поэтому просто присела на стул, поджала губы. Потом кивнула.

– Хорошо.

– Так легко соглашаешься?

– А разве у меня есть выбор?

– Конечно, есть. Это у меня его нет. Кстати, надеюсь, Зорькин приглашён на торжество? Очень хочется, знаешь ли, с ним лично пообщаться.

Пушкарёва не на шуту насторожилась.

– Зачем?

– Как это зачем? – Андрей с каждой минутой всё заметнее злился. – Удостовериться хочу, что этот хлопец не передаст мою компанию ещё кому нибудь. Как эстафетную палочку. Откуда я знаю, что вам ещё в голову придёт?

Катя выпрямилась, вцепилась в подлокотник офисного кресла.

– Андрей Палыч…

Жданова аж подбросило.

– Ты издеваешься, что ли?

Она зажмурилась на секунду.

– Андрей, я тебе клянусь, что через три месяца…

Он наклонился к ней через стол, посмотрел в упор.

– Ты мне клянёшься? Ты мне уже клялась. Не помнишь? Говорила «честно честно», а что вышло?

Катя облизала сухие губы.

– Ты мне тоже клялся, и много чего говорил. И что вышло?

Жданов резко подался назад, выглядел чрезвычайно недовольным.

– На совете тебя быть не должно, это моё окончательное решение. А по поводу всего остального… – Глянул весьма красноречиво. – Приходи вечером. Поговорим.

– Куда? – не сразу поняла Катя, а от нехорошего предчувствия растерялась.

– Ко мне, я буду тебя ждать. – Андрей коротко улыбнулся. – Только вещи не бери, до дня икс ещё десять дней.

Он забрал со стола папки с отчётом, и ушёл в конференц зал, а Катя посмотрела ему вслед. Сердце колотилось где то в горле, во рту пересохло, а думала о том, что сегодняшний вечер ничего хорошего не принесёт лично ей. Кажется, Андрей опомнился от шока и теперь готов торговаться, а, возможно, ответить ударом на удар.

Впервые за месяцы работы в «Зималетто», Катя осталась не удел во время совета директоров. Ходила по президентскому кабинету, постояла у окна, а сама чутко прислушивалась к тому, что происходило в конференц зале. Оттуда доносились голоса, негромкие, вполне умиротворённые, иногда смех, и только однажды Александр Юрьевич зычно потребовал у Виктории кофе, только горячий и свежесваренный, а не ту бурду, что она обычно ему приносит. И, кажется, Катю никто не хватился. Не появилась она, и ладно.

Интересно, когда Андрей собирается сообщить новость? А ведь она ещё потребовала, чтобы он объявил о своём желании – собственном желании – жениться на ней. Когда он скажет? Или надеется, что сегодняшний вечер всё изменит, поэтому и не торопится?

Мысль о предстоящем разговоре заставила ещё сильнее занервничать. Катя вдруг поняла, что боится встречи с Андреем, и не вечерней, а той, которая произойдет, как только совет закончится. Жданов вернётся в свой кабинет, посмотрит на неё, а она без сил совершенно. Без сил, и окончательно потерявшая уверенность.