Фридрих Ницше

Где и как раньше юноша знакомился с потенциальными сексуальными объектами? Ну, где и как придется…

Начиная с истории, рассказанной Захер-Мазохом, — ситуация банального подглядывания, заканчивая советской литературой по культпросвету — руководство «Молодая семья» и так далее в том же духе. Причем большинство сексуальных объектов были скрыты. Подросток зачастую находился в сфере самых разнообразных домыслов и фантазий, опирался в своих представлениях на похабные анекдоты и рассказы о героических «секс-победах» своих сверстников и «старших товарищей». По большому счету, он прокрадывался в сексуальность, а сейчас он в нее буквально падает (или она на него обрушивается?).

Ни о каком «прокрадывался» сейчас, конечно, речи уже не идет, все в открытом доступе — эротические и порнографические журналы, эротические и порнографические фильмы, наконец — Интернет, который буквально пестрит разнообразием предложений. Несмотря на всевозможные запретительные указания на соответствующих кассетах и полиграфии — мол, детям до 18 — ни-ни, подростки имеют к такого рода продукции самый широкий доступ. И понятно, что она производит на них самое неизгладимое впечатление. Но что это за стимулы? Кажется, что нормальные, обычные стимулы (по крайней мере, в основной своей массе): обнаженные тела, гуттаперчевые части организма, собственно половые акты в разных конфигурациях. Где-то так. Но так — да не так. Все эти стимулы двухмерны…

Мы мало об этом задумываемся, но то, что мы видим, например, по телевизору, и то, что мы видим в реальности, — это на самом деле две совершенно разные штуки: в одном случае у нас есть только оптическая иллюзия объемности предмета, а во втором — предметы для нас действительно объемны. По большому счету, никакой разницы, конечно, нет, но тут важен не «большой счет», а как раз нюансы, которые для психики весьма существенны. В результате все чаще и чаще сексуальная фиксация мужчин формируется на «плоские» изображения — пусть даже и традиционных сексуальных объектов, но именно на изображения, а не на сексуальные объекты как таковые, проще говоря — не на женщин, а на порнографию.

Ситуация с формированием сексуальной фиксации на порнографии, надо сказать, «усугубляется» целым рядом факторов, которые могут быть разделены на две большие группы. Первую из них можно назвать «психологическая амнистия». Какие факторы в нее входят? Например, доступность «сексуальных объектов», их разнообразие, отсутствие моральных обязательств, полная конфиденциальность, условность измены (если порнография используется в качестве сексуального стимула при наличии в жизни мужчины постоянной партнерши). Проще говоря: порнография — это, в каком-то смысле, идеальный «сексуальный партнер»: любой каприз, в любой момент и без каких бы то ни было последствий. Данные обстоятельства, конечно, закрепляют подобные сексуальные стимулы в качестве предпочтительных.

Вторая группа факторов — это «эффект идеала». Думаю, всем хорошо известно, что любое коммерческое изображение чуть ли не на порядок лучше оригинала. И не важно, что там изображается — коротышка Том Круз, который магическим образом превращается вдруг в рослого гиганта, или блеклый зеленый горошек, ставший благодаря Гудвину от фотографии горошком с изумрудным свечением. Хороший фотограф и хороший оператор способны почти любого человека сделать неотразимо прекрасным и необыкновенно привлекательным. И даже если эту затею невозможно осуществить с помощью освещения и правильной постановки модели перед камерой (как правило, этого абсолютно достаточно), искомого эффекта искусственной красоты можно добиться с помощью специальных компьютерных программ. У фотомоделей не бывает целлюлита и дефектов кожи, они не знают усталости и старости — не в жизни, разумеется, а на фото и видео.