«Уверен, что вы очень этим гордитесь, Архканцлер. Это невероятный успех и, я уверен, настоящий триумф, безусловно!»

Довольно усмехнувшись, Чудакулли сказал: «Браво! Огромное вам спасибо, Хэвлок, и знаете, что? Некоторые люди утверждали, что мы устроим конец света, если проведем этот эксперимент! Вы можете такое представить? Мы! Те, кто защищает от сверхъестественных сил этот город и даже весь мир на протяжении всей истории!».

Лорд Витинари сделал почти незаметный шаг назад и осторожно спросил: «А могу я поинтересоваться, когда именно вы начали свой эксперимент? Мне кажется, что в данный момент она жужжит вполне удовлетворительно».

«На самом деле, Хэвлок, жужжание скоро прекратится. Шум, который вы слышите, исходит от роя пчел, вон там в саду, а Казначей еще не успел отдать им приказ вернуться к работе. Собственно говоря, мы надеялись, что вы окажете нам честь после обеда конечно же, если у вас нет возражений».

Выражение лица лорда Хэвлока Витинари на мгновение приняло вид картины причем картины, нарисованной каким-нибудь очень современным художником, выкурившим то, от чего мозги, по общему мнению, превращаются в сыр.

Однако «положение обязывает» оказалось непреодолимым императивом даже для тирана особенно если тиран дорожил своей самооценкой, так что два часа спустя сытый лорд Витинари стоял перед жужжащей громадиной, ощущая заметное беспокойство. Он произнес короткую речь о необходимости расширения человеческих познаний о Вселенной.

«Пока она все еще существует», добавил он, многозначительно посматривая на Чудакулли.

После позирования перед линзами иконографа он взглянул на большую красную кнопку, которая стояла перед ним на специальном пьедестале, и задумался: Есть ли доля правды в слухах о том, что эта кнопка может вызвать конец света? Что ж, возражать уже слишком поздно, а отступить в такой момент значит явно пренебречь своими обязанностями. Его лицо просветлело, и Витинари подумал: Даже если известный нам мир взорвется по моей вине, то моему имиджу это, пожалуй, только пойдет на пользу.

Когда он нажал кнопку, раздались аплодисменты именно так аплодируют люди, когда понимают, что произошло что-то важное, но не имеют ни малейшего понятия, чему они, собственно говоря, радуются. Убедившись, что все в порядке, Витинари обернулся к Архканцлеру и сказал: «Похоже, Наверн, я все-таки не уничтожил Вселенную, и это несколько обнадеживает. Должно ли произойти что-нибудь еще?».

Чудакулли похлопал его по спине и сказал: «Не беспокойтесь, Хэвлок: мистер Тупс запустил проект Челленджер еще вчера утром, во время чаепития; он хотел просто убедиться, что проект заработает, а когда увидел, что машина разогрелась, оставил ее включенной». Но уверяю вас, это никоим образом не умаляет роли, которую лично вы сыграли в этой церемонии. Формальная сторона такого знаменательного открытия лежит в основе всего предприятия, которое, могу с гордостью заметить, прошло без сучка без задоринки!»

А это произошло шесть минут тому назад

Огромные Штуки обладают притягательной силой, и ученые Круглого Мира ни в коей мере не застрахованы от ее влияния. Основная масса научных исследований требует сравнительно недорогого оборудования, но некоторые затратны просто по определению, в то время как третьи располагают средствами, на которые можно содержать небольшую страну. Правительства всего мира испытывают тягу к большой науке и нередко с большей готовностью идут на финансирование проекта стоимостью десять миллиардов долларов, чем проекта с бюджетом в десять тысяч точно так же, как комитет, который за пять минут утвердит строительство нового здания, а потом целый час будет обсуждать стоимость печенья. Причина всем известна: чтобы оценить стоимость здания, требуется помощь эксперта, а в печеньях разбирается кто угодно.