— Любовь с первого взгляда? — спросил д’Агоста.

На лице Пендергаста опять появилась слабая полуулыбка.

— И сразу как будто весь мир исчез, никого не стало. Она меня буквально сразила: белое платье, а глаза такие голубые… почти синие, с фиолетовыми искорками. Очень необычные, я таких не встречал. Она сразу подошла и представилась, сама взяла меня за руку, я едва успел опомниться. В ней не было ничего напускного… Только ей одной я и мог доверять. Безоговорочно… — сказал Пендергаст дрогнувшим голосом, потом заставил себя встряхнуться. — Не считая вас, мой дорогой Винсент.

Д’Агосту удивил брошенный подобным образом комплимент.

— Спасибо.

— Какой же умилительный вздор я тут лепетал, — живо продолжил Пендергаст. — Все ответы лежат в прошлом, но нам самим погружаться в прошлое не следует. И все же для нас — для нас обоих — важно начать именно отсюда.

— Начать? — повторил д’Агоста. — Скажите, Пендергаст…

— Да?

— Если говорить о прошлом, то я кое-чего не понимаю. Для чего им, кто бы они ни были, понадобилось так утруждаться?

— Боюсь, я вас не понимаю.

— Добыть натасканного льва, подстроить гибель немецкого фотографа, заманить вас с Хелен в лагерь, подкупать стольких людей — для этого понадобилось много времени и денег. Чрезвычайно сложный замысел. Гораздо проще похитить или устроить автомобильную аварию здесь, в Новом Орлеане… — Он осекся.

Пендергаст задумался, потом медленно кивнул:

— Именно. Очень интересный вопрос. Но не забывайте, что сказал наш друг Уизли: один из заказчиков говорил по-немецки. И турист, которого загрыз лев, был немец. Возможно, то, первое убийство — не просто маневр для приманки.

— Я и позабыл, — признался д’Агоста.

— И если так, то затраты более оправданны. Вашу гипотезу, Винсент, прибережем на потом. Я убежден, что в первую очередь нам следует как можно больше узнать о самой Хелен — если удастся.

Пендергаст извлек из кармана сложенный лист бумаги и протянул его д’Агосте.

Лейтенант развернул листок, на котором изящным почерком Пендергаста был написан адрес: «Мекэник-стрит, 12, Рокленд, штат Мэн».

— Что это?

— Прошлое, Винсент. То место, где она выросла. Ваша следующая задача. А моя… здесь.

14

Плантация Пенумбра

— Еще чашку чаю, сэр?

— Нет, Морис, благодарю. — Пендергаст взирал на остатки раннего ужина — кукурузный суп, зеленый горошек, окорок под кофейным соусом — с видом самым что ни на есть удовлетворенным.

За высокими окнами столовой на тсуги и кипарисы опускался вечер, где-то в сумерках выводил замысловатую погребальную песнь пересмешник.

Пендергаст провел по губам белой льняной салфеткой и поднялся из-за стола.

— Ну вот я и отужинал — теперь-то можно взглянуть на полученное сегодня письмо?

— Разумеется, сэр. — Морис вышел в холл и вскоре вернулся с изрядно потрепанным письмом — судя по всему, его многократно переадресовывали, и добиралось оно до адресата три недели. Даже если бы Пендергаст не узнал старомодный изящный почерк, он определил бы отправителя по китайским почтовым маркам: Констанс Грин, его подопечная, проживающая ныне в далеком тибетском монастыре вместе с новорожденным сыном.