– Да, – неохотно ответил он. – Но для меня это вопрос принципа.
– Это вопрос избавления ваших ног от болезненных ударов. Я не могу оставаться здесь и удерживать бабушку каждый раз, как она замахнется тростью. И если вы думаете, что она не последует за вами в Лондон, то глубоко ошибаетесь. Вы будете молить небеса о том, чтобы лорд Алстер пристрелил вас.
– Она права, – сказала бабушка, снова замахнувшись тростью.
Рейвенскрофт отскочил и пошарил у себя в кармане.
– У меня есть только гинея, – сообщил он, достав монету из кармана.
Бабушка выхватила монету из его пальцев.
– Потом посчитаемся, – сказала она, хихикнула и сунула гинею в карман.
Рейвенскрофт понурился, Он понял, что потерпел поражение.
– Ну а я? – Мисс Платт встала, скрестив натруди костлявые руки и высоко задрав нос. – Миссис Блум была недобра ко мне.
Миссис Блум вскинулась:
– Недобра? В то время как я помогала вам заработать деньги, чтобы вы могли заплатить долги вашего беспутного брата?
– Вы заставляли меня заниматься шитьем.
– Я ничего подобного не делала. Я нашла вам хорошо оплачиваемую работу, которой занималась до того, как вышла замуж за вашего дядю. Нет ничего плохого в том, чтобы зарабатывать деньги своим трудом вопреки тому, что говорил вам мой покойный муж. – Миссис Блум вздохнула и обратилась к Венеции: – Рэндолф был прекрасным человеком во многих отношениях, но не умел разумно распоряжаться деньгами. Боюсь, он поощрял расточительность мистера и мисс Платт. Они оба так и не освоили самые простые принципы ведения хозяйства и даже не думали о том, что следует самим зарабатывать себе на жизнь. Именно поэтому они и разорились.
– Нам не надо было бы зарабатывать себе на жизнь, если бы вы не присвоили все деньги мистера Блума после его смерти, – мрачно заявила мисс Платт.
– У мистера Блума уже не оставалось денег к тому времени, когда он умер. Я говорила вам об этом, но вы предпочитали иную точку зрения. – Миссис Блум сделала шаг вперед и взяла мисс Платт за руку. – Я знаю, вы считали, что я не забочусь о вас так же, как заботился ваш дядя. Но чем дальше, тем больше вы в этом нуждались. – Губы у миссис Блум задрожали. – Когда я сообразила, что вы были намеренно введены в заблуждение некими хулиганами, я поспешила явиться сюда.
Мисс Платт посмотрела на миссис Блум со слезами на глазах:
– О, миссис Блум! Вы приехали спасти меня?
Миссис Блум кивнула.
Грегор в полном изумлении наблюдал, как мисс Платт бросилась на шею миссис Блум и разрыдалась.
Из груди Венеции вырвался вздох облегчения, и она повернулась к Грегору:
– Сколько времени у меня осталось?
– Одна минута.
Миссис Блум, все еще обнимая мисс Платт, с неодобрением посмотрела на Венецию:
– Мисс Уэст, или мисс Оугилви, или как вас там еще зовут, я полагаю, вы обязаны дать объяснения. Вы лгали нам. Вы и ваш так называемый брат, вы и ваш так называемый опекун. Я требую объяснения.
– Да, – сказал сквайр, моргая так, словно только что пробудился от сна. – Кто вы такие, и почему вы лгали?
Все взгляды обратились на Венецию. Она побледнела. Ее мать выступила вперед:
– Я могу все объяснить.
– В этом нет необходимости, – сказал Грегор, захлопнув крышку часов и опустив их в карман. – Я намерен увести свою невесту в спокойное, уединенное место и сделать ей предложение в должной форме.
– Что?! – воскликнул Дугал, округлив глаза.
– Чтоб мне провалиться, ты все больше и больше напоминаешь мне твоего дедушку! – с коротким смешком заявила высокородная вдова. |