— Гоп-хоп-гоу! — кричал каюр.

— Агнес, заметь, это английский с эскимосским акцентом, собаки понимают только такой язык.

— Переведи.

— Трогаемся с места.

— Но мы уже тронулись.

— Не совсем, не все бегут так, как надо, вот он и подгоняет их.

— Джи! — пророкотал за спиной каюр.

— О, я поняла! Направо! — сообразила Агнес, когда нарты круто взяли вправо.

— Ты тоже быстро схватываешь, — ехидно заметила Натали.

— Ага, вот еще одно твое качество. Ехидство.

Натали засмеялась.

— Ты наблюдаешь за мной, как за подопытной мышкой.

— Да, потому что я хочу понять, как еще…

—…Как еще меня использовать для дела мира? — закончила фразу Натали.

— Нет, ты свое отработала. Я думаю о другом. У меня есть к тебе одно деловое предложение. — Агнес улыбнулась и положила руку на колено Натали. Натали напряглась. — Личное, Нат.

— Хо! — крикнул каюр, и нарты взяли влево.

— Налево! — крикнула Агнес счастливым голосом азартного человека.

— Агнес, у тебя талант к языкам, — серьезным тоном заявила Мира, поворачиваясь к Агнес.

Женщины расхохотались.

— Да что ты говоришь? — весело изумилась Агнес.

— Это не я говорю. Это Джек сказал. — Девочка кивнула в сторону каюра. — Когда я догадалась, про что он говорит со своим собачками.

— Правда? Значит, у тебя на самом деле талант к языкам?

— Да, — ответила за дочь-Натали. — Трудно поверить, но Мира лопочет по-эскимосски точно так же, как по-английски.

— Охотно верю, она воспроизвела даже интонацию и тембр голоса каюра. — Агнес с интересом посмотрела на Миру, которая в своем комбинезоне пушистым желтым комочком сидела между ними.

Каюр остановил упряжку возле деревянного домика, высадил пассажирок, освободил Долли, лихо развернулся и унесся обратно.

В этом домике жили Натали и Мира, сюда часто приезжали их гости — члены женской организации Анкориджа, в которой работала Натали.

Здесь-то и произошел разговор между Натали и Агнес, после которого снова круто изменилась жизнь Натали Даре.

И в который раз в голову Натали пришла мысль о том, что у каждого человека в жизни есть свой проводник. Он может быть явный или скрытый, но он есть. Он, как каюр, прокричит тебе однажды: «Гоп-хоп-гоу!». Поехали!

И ты снимешься с места.

Глава шестая

«Столик Траппера»

В камине горели дрова, на каминной доске стоял сухой букет, который собирали в самом конце лета Натали и Мира.

Натали любила смотреть на этот смешной букет, в котором соседствовали потемневшие головки клевера и засушенные бутоны садовых алых роз, сохранившие до сих пор свой цвет. Клевер нарвала Мира, Натали, глядя на него, всегда слышала радостный голос дочери: «Мама, пчела подарила этот цветок мне!»

Мира вообще считала, что все, абсолютно все, в жизни существуют только для того, чтобы делать ей подарки. Натали не разочаровывала ее, она не говорила, что пчела улетела с цветка клевера лишь потому, что уже собрала нектар, а вовсе не из любви и нежности к девочке.

Натали хотела, чтобы ее дочь росла в полной уверенности в том, что все вокруг радуется ее приходу в этот мир. Собственно говоря, она продолжала начатое — эта девочка вошла в жизнь как подарок и пусть растет в нем с этим чувством. Она позволит ей сохранить такое ощущение навсегда. Она все сделает ради этого.

Когда Натали вот так говорила себе, а это случалось нередко, она чувствовала, как выпрямляется ее спина, позвоночник тянется верх, она становится выше.