Полыхнуло, шею обдало жаром. Заверещали, зашкворчали поджариваемые живьем вырвиглотки. Трупная вонь смешалась с запахом горелого мяса. Не вставая, Алан обернулся: не серые уже – бурые, обожженные тела извивались на росистой траве. Уцелевшие твари облепили ближайшую сосну и шипели, по-жабьи раздувая шеи. Ну точно крысы, только толще, морды короче, а зубы длиннее.

– Вот вам, вот! – Хоббит шагнул вперед, поливая вырвиглоток огнем.

Твари с визгом разбегались. Крик то ли Тармаша, то ли его друга перешел в хрип. А может, они вдвоем хрипели.

– Дай сюда! – приказал Шейх, забирая у Хоббита огнемет. – Туда давай, сказал, иначе они всех сожрут!

Он поспешил на крик. Впереди на земле валялся большой хрипящий серый клубок – Косик. Тармаш в клубок еще не успел превратиться: окровавленный, жутко ругаясь, он срывал с себя вырвиглоток и бил их о стволы.

– На землю! – скомандовал Шейх. – У меня огнемет!

Тармаш упал, покатился, над ним развернулся язык огня, слизал часть тварей. Коснулся серого клубка – вырвиглотки заверещали. Часть из них дохла, не разжимая челюстей, те, что поумнее, отцеплялись и уползали. Насосавшись крови, они не могли бежать.

Игнорируя огонь, Тармаш с ревом бросился к своему другу, вынудив потушить огнемет. Упал на колени перед Косиком, закрывая обзор.

Шейх подошел ближе: Тармаш потерянно смотрел на Косика, точнее, на то, что от него осталось.

Вскоре из кустов выполз пилот, показался всклокоченный Рэмбо. Они встали сзади Шейха и молча наблюдали за Тармашем, который, весь искусанный, выпавший из реальности, тряс останки Косика, пытаясь привести в чувство мертвеца.

А тем временем Астрахан уходил все дальше и уводил с собой заветные двести тысяч, которые сейчас ой как нужны!

– Он – труп, – проговорил Шейх, вытирая пот. – Надо догонять цель.

Все переглянулись и промолчали. Тармаш командира не слышал и продолжал раскачиваться над распростертым телом.

– Встать! – рявкнул Шейх.

Тармаш медленно поднялся.

Вид у него был тот еще – кровища ручьями стекает по лицу, губы дрожат, глаза совершенно безумные. Шейх махнул туда, где был лагерь Астрахана и скомандовал:

– Обыскать лагерь и в погоню. Хоббит, ты с огнеметом держись впереди. Твое вознаграждение удваивается. Все слышали? Кто себя проявит, получит больше денег.

Быстро вышли на небольшую поляну. Вот и лагерь: две палатки. Значит, беглецы сбросили балласт и решили улепетывать в лес. Шейх вошел в одну, потом заглянул в другую – она еще хранила человеческое тепло. Осведомитель МАСа должен был знать о Шейхе, следовательно, обязан был оставить предупреждение. Пришлось ворошить чужое тряпье. Ничего. Или не успел? Да нет, должен был…

Шейх повернулся к выходу и улыбнулся: к москитной сетке был приколот клочок мятой бумаги. На нем торопливая надпись: «Маршрут – канал. Икша. Потом – НИИ. Девка исчезла. С ней что-то не так. Пошли по следам. Ищи знаки». Шейх сорвал записку, смял и сунул в карман. Нужно успеть перехватить их у канала, потом будет сложнее. Отодвинув полог, он шагнул наружу.

Тармаш все оглядывался на погибшего Косика. Наконец не выдержал и уставился исподлобья, пытаясь испепелить Шейха взглядом:

– Его похоронить надо. Закопать, сожрут ведь!

– Времени нет. Выступаем прямо сейчас, ты можешь остаться, но тогда сгинешь. – Шейх повернулся к Хоббиту: – Придерживаемся изначального маршрута.

Все молчали. Рэмбо смотрел в землю, Браты стояли плечом к плечу, одинаковые: зыркают не то чтобы злобно – алчно-рассчетливо.